Алена Ларионова: "Монтаж фильма - это главная стадия создания работы"

Текст: Саша Бурханова-Хабадзе и Анна Дорофеева

Фото предоставлены Аленой Ларионовой

Алена Ларионова - видео-художник, новая работа которой (анимация "Let it be but make it intense") представлена вниманию зрителей на выставке HOW CAN ONE TELL THE ARTIST FROM HER ART, в рамках Параллельной Программы Московской Биеннале в пространстве Air Moscow. Ларионовой не удалось приехать в Москву на открытие проекта, и кураторы выставки Саша Бурханова-Хабадзе и Анна Дорофеева решили дистанционно расспросить ее о новой работе и о ее пути художника.   

Саша Бурханова-Хабадзе: Как ты начала заниматься искусством?

Алена Ларионова: В искусство я пришла через фотографию, поступив в London College of Communication, но довольно скоро у меня возникло понимание, что одной фотографии мне недостаточно. Постепенно я начала экспериментировать с видео. С приобретением новых навыков возникли совершенно новые для меня идеи. В то время, многие из моих друзей учились или работали в кино. Именно они поддержали меня и помогли освоить технические тонкости, о которых я тогда имела довольно общее представление.

CБХ: С чем связан твой выбор медиума?

АЛ: Для меня видео - это такой же материал, как краски или холст для художника. Зачастую, камера становится действующим протагонистом, она соединяет различные фрагменты воедино. Монтаж фильма - это главная стадия создания работы. Для меня она соотносима с написанием текста. Посредством звукового и видео коллажа, я нахожу новые значения той или иной идеи или места. 

CБХ: Как ты создаешь свои произведения? С чего обычно начинается дело? У тебя есть какой-то рабочий метод или подход?

АЛ: Каждая новая работа - это повод узнать что-то новое, будь то новые технологии, произошедшее в мире событие или интересующая меня в данный момент область знаний. Процесс подготовки и исследований для каждого фильма является неотъемлемой частью и, зачастую, занимает несколько месяцев. Обычно работа начинается с едва уловимого ощущения, которое само по себе потом трансформируется в вопрос. Этот вопрос «сидит» у меня на подкорке до тех пор, пока его не активирует какой-то прочитанный отрывок текста, или что-то увиденное или услышанное во время беседы. Все это, в свою очередь, запускает процесс длительного сбора информации на интуитивном и интеллектуальном уровне. Причем, на этом этапе, я не ограничиваю себя каким-то одним направлением, а предоставляю своему любопытству полную свободу найти связи между, на первый взгляд, абсолютно несвязанными вещами. Над каждым новым проектом я работаю с целой группой специалистов из самых разных областей: например, с главой коллекции и консервации Британского Национального Музея Естественных Наук, джаз барабанщиками, канатоходцами, профессором хаптики и роботики, лингвистом-антропологом, композиторами и писателями. Все мои работы объединяет, пожалуй, стремление понять саму суть повествования и сформулировать что, вообще, значит рассказать историю в современном мире. Я постоянно задаю себе вопрос, какой метод повествование способен адаптироваться к технологической эволюции, а также к супер массиву данных (Big data)? Мне кажется, самое главное, даже не то, какие истории мы рассказываем, а как. В каждой новой работе, я исследую то, как мы рассказываем, придумываем и связываем новые истории через и посредством других историй, идей, знаний и культур. Для меня очень важно какими идеями мы придумываем другие идеи, «какими мыслями мы мыслим».

Анна Дорофеева: В твоих работах всегда очень тонко подобрана совершенно удивительная музыка. Ты глубоко следишь за развитием музыкальных течений и увлекаешься музыкой. Что для тебя значит сотрудничество с музыкантами для твоих фильмов?

АЛ: Музыка, если говорить о моих работах, это только маленькая составляющая карты звуков, которую я использую. Мой подход к саунд дизайну настолько же широк, как и мои исследования, и звук, безусловно, равнозначен визуальному ряду. Звук уникален своей способностью влиять на наше внимание и физическое ощущения пространства; как сказал Лейбниц “музыка нас очаровывает, хотя красота ее состоит лишь в соотношении чисел и в счете ударов или колебаний, повторяющиеся через известные промежутки, в счете который мы не замечаем”. В моем первом видео, я попросила трех пианистов сыграть Ballade in G Minor Шопена, при этом «забрав» у них музыкальный инструмент; в фильме Across Lips, джаз барабанщик пытается распознать алгоритм Интернет Архива. Во время моей резиденции в Сеуле, я работала с традиционными Корейскими музыкантами над переводом рок песни на язык одних из древнейших музыкальных инструментов. Из этой коллаборации вышла моя анимация Let it be, but make it intense. 

CБХ: Что вдохновляет тебя на творчество?

АЛ: Противостояние между порядком и хаосом, неопределенность мира, находящегося под угрозой значительных изменений в природных и технологических сферах - это то, что меня волнует и мотивирует как художника, помогает развиваться и двигаться вперед. Я черпаю вдохновение из разных областей - наука, антропология, мифология, история кино… Посредством своих работ я пытаюсь придать физический облик идеям, которые маскируют наше общее хрупкое и тревожное положении в сегодняшнем мире. 

CБХ: Как насчет мира искусства? 

АЛ: Посещение выставок и чтение на тему искусства доставляет мне огромное удовольствие, но никогда не вдохновляет меня на новые идеи. Я постоянно думаю о том, какова роль искусства в мире и что оно значит для всех нас. Поэтому мне очень важно постоянно иметь связь с окружающей реальностью посредством моих работ, как будто и они сделаны из того же концентрированного материала, что и мир вокруг. 

АД: Ты делаешь только один проект в год. Чем это обусловлено?

АЛ: Новой идее нужно время, чтобы раскрыться, необходимо исследовать каждое направление. Очень часто мне требуется время на приобретения новых навыков и контактов, связанных с тем или иным проектом.  На самом деле, год - это не так долго!

АД: Работая с такой обширной темой, как современный мир, все-таки, что именно наиболее затрагивает твой интерес и фокус? Какие сферы беспокоят тебя и побуждают работать над ними?

АЛ: Как стать более ответственными перед миром; как быть менее смертоносными; как превратить бессилие в контрудар; как заставить себя не отводить взгляд; как научиться распознавать истории, рассказанные на приглушенных частотах; как стать ближе, не находясь рядом.

АД: Бывает ли, что информация, полученная в процессе твоих исследований, пугает тебя? Я помню, например, ты сотрудничала с профессором роботики…

АЛ: В моем предстоящем видео я рассматриваю возможность повествования и восприятия происходящих сегодня событий посредством осязания. Часть моих исследований посвящены Гаптическим технологиям, в частности – биомиметической роботике (заимствования биологических функций для создания новых технологий). Например, имитация усов мыши у робота, способного анализировать пространство в полной темноте. Мне интересно, что осязание – это восприятие, о котором мы говорим меньше всего, но пользуемся чаще всего. То же самое и в сфере новых технологий – гаптика только-только набирает обороты. Что меня пугает - это не столько сами новые технологии и их возможности, сколько те, кто стоят за финансированием многих исследовательских программ. Например, одну из самых прогрессивных лабораторий в мире – MIT lab, спонсируют военные структуры; посредством денежной поддержки они могут задавать направление исследований, придерживаясь своих собственных интересов.

АД: Алена, один из твоих проектов посвящен теме эволюции любви! Ты работала над этим исследованием в сотрудничестве с профессором эволюционной психологии, Адой Ламберт. Не могла бы ты побольше рассказать об этой работе.

АЛ: В 2015 году, находясь на резиденции в Geumcheon Art Centre в Сеуле, я экспериментировала с идеями «музыкального перевода», а именно, вместе с композитором, мы пытались «перевести» рок композицию группы Radiohead на язык древних корейских инструментов. Порой, мелодия была очень близка к оригиналу, порой, она превращалась в древний напев. Вернувшись в Лондон, я совершенно случайно наткнулась на книгу под названием «Эволюция любви», профессора Ады Ламберт, которая послужила толчком к созданию Let it be, but make it intense. Эта книга произвела на меня неизгладимое впечатление и вызвала массу вопросов. Я связалась с профессором и, на тот момент, по счастливому стечению обстоятельств , Ада Ламберт оказалась проездом в Лондоне. Профессор считает, что любовь – это эволюционна черта, биологически заложенная в нас, с появления жизни на земле: «Love requires warm blood. Warm blood causes warm feelings, and warm blood is a very new ‘invention’ of evolution, being only about 150 million years old». В работе Let it be, but make it intense мне было интересно проследить в несколько ироничной манере историю эволюции любви от сознания рептилий до cознания современного человека. Одновременно, мне хотелось тем самым подчеркнуть некую несвоевременность и отставание, сложившиеся между современным миром и нашим «древним» сознанием – та же идея, что присутствовала в моем звуковом проекте в Сеуле. В какой-то мере, сложившийся проект намекает на то, что любовь – единственный навык, наглядно демонстрирующий, что не все в современном мире заранее запрограммированно. Именно любовь возвращает нас к облику, в котором мы приобретаем несвойственные для нас черты.

СБХ: Расскажи, над чем ты работаешь сейчас?

АЛ: Сейчас я работаю над новым фильмом Staying with the trouble, это первая работа для которой я написала сценарий. Все началось с малоизвестной книги J.A. Baker «Peregrine», в которой писатель рассказал о десяти годах своих всепоглощающих наблюдений за парой сапсанов. Чем дольше он следил за ними, тем больше он терял осознание своей собственной человеческой идентичности и перенимал несвойственное ему беспристрастное сознание хищной птицы. Это навело меня на мысль: что значит понимать и идентифицировать себя с кем-то совершенно чужим? Сочувствуем ли мы только тем, кого любим и кто рядом? Несколько недель спустя я узнала о старинной традиции беркутчи (охотников с орлами) в Казахстане и об их уникальной способности жить в равновесии и гармонии с природой. Мои изыскания происходили на фоне сегодняшнего кризиса беженцев и появления волнующих ультраправых и националистических риторик в европейских странах. Постепенно у меня в голове сформировалась четкая картинка взаимосвязи всех этих историй, и у меня появилось желание отобразить эти истории с физической точки зрения, как будто изнутри человеческого тела. В основе Staying with the trouble легло довольно новое понятие «controlling touch» (контрольное прикосновение), чья основная роль заключается в поддержании иллюзии слаженного мира во времена волнений. Заимствуя некоторые черты у уникального и многовекового «пакта» между охотником и орлом, этот фильм фокусируется на определённых жестах и прикосновениях для того, чтобы отобразить соотношения сил в мире, усиленные кризисом границ и гиперподключенностью.

Выставка HOW CAN ONE TELL THE ARTIST FROM HER ART проходит в пространстве AIR Moscow (Театральный Проезд 3, строение 4) и открыта для посещения до 27 сентября, с 12:00 до 21:00.