Art&Science: искусство и наука в эпоху победившего постмодернизма

Культурный центр Сколково  в рамках  стартап-конференции “Startup Village”  2 июня впервые провел Art&Science Day / «Искусство + Наука в действии». Ведущие представители современного искусства и науки рассказывали о том, какие результаты может показать коллаборация художников и ученых.

Исследователь в области клеточной биологии и биоинформатики Дмитрий Алексеев в докладе «Художник и ученый в диалоге» представил точку зрения ученого, непосредственно вовлеченного в художественные проекты. Дмитрий, как и всякий ученый, стремится подчинить на благо науки и природу, и все общество. Но при взаимодействии с художником  ученый удивлен возникшему конфликту, ведь казалось бы - функция художника  в репрезентации научной работы. Однако выясняется, что художник способен не только творить, но и критиковать, задавать вопросы, подвергать сомнению и, наконец, вдохновлять и предлагать необычные идеи.  

В своем выступлении  «Sciencе art - trading zone для инноваций: как искусство и технологии обогащают друг друга» куратор и основатель Laboratoria Art&Science Space Дарья Пархоменко проиллюстрировала на примере собственной кураторской практики воплощение в жизнь высказывания профессора Гарварда, историка науки и физики Питера Льюиса Галисона: “Trading zone представляет собой площадку, на которой две различных группы могут вырабатывать общий язык по поводу конкретной вещи, несмотря на разногласия в терминологии и не отвлекаясь на согласование глобальных различий в представлениях о мире”. 

Помимо презентации  реализованных в Laboratoria кураторских проектов, соединяющих искусство и науку, Дарья показала неопубликованные материалы уникального международного проекта Марины Абрамович «Measuring the Magic of Mutual Gaze» (“Изучая магию взгляда”), в котором принимал  непосредственное участие Александр Каплан - заведующий лабораторией нейрофизиологии и нейро-компьютерных интерфейсов биологического факультета МГУ.  Проект является продолжением известного перформанса «В присутствии художника» («The Artist is Present», MoMa, 2010), в котором художница изучает перемещение энергии между собой и публикой.

Фото: http://newlaboratoria.ru/brainstorms/schedule/

Также Дарья анонсировала открытие “Инкубатора” - нового подразделения Laboratoria Art&Science Space, представляющего собой международную междисциплинарную платформу для практического решения проблем на  стыке искусства, науки и технологии. Открытие состоится осенью 2016 года.

Куратор Балтийского филиала ГЦСИ, теоретик искусства и художник  Дмитрий Булатов в выступлении «Искусство и наука: идея +» предложил формулировку направления Art & Science  как “области coврeмeннoгo иcкуccтвa, прeдcтaвитeли кoтoрoй иcпoльзуют кoнцeптуaльныe ocнoвaния, иccлeдoвaтeльcкиe мeтoдики и нoвeйшиe тeхнoлoгии XXI вeкa для coздaния cвoих прoизвeдeний”. Также  Дмитрий выделил три глобальных стратегии, описывающих твoрчecкoe взaимoдeйcтвиe прeдcтaвитeлeй рaзличных oблacтeй знaния, которые oбecпeчивaют cтaнoвлeниe иннoвaциoннoгo мышлeния в oблacти иcкуccтвa и нaуки. 

Так,  первой стратегией подобного взаимодействия является тематизация контуров “живое/неживое”.

Ярким примером, иллюстрирующим эту стратегию,  стал проект ‘MEART’ – исследовательской группы художников и ученых «SymbioticA» (Австралия), представленный в 2004 году на Российской Биеннале Современного Искусства.

Фото: http://www.fishandchips.uwa.edu.au/project.html

«MEART» – это распределенный био-кибернетический проект, исследующий природу творческих способностей и особенности создания произведений искусства в эпоху новых биологических технологий.  В одном из возможных вариантов реализации этого проекта живая клеточная культура нейронов, выращиваемая на мультиэлектродной матрице в лаборатории Стива Поттера в Америке,  обрабатывает сигнал с видеокамеры, которая снимает “Черный квадрат” Малевича в Третьяковской галерее и управляет роботической рукой, рисующей в галерее “Гараж”. 

Это попытка представить сценарий будущего, в котором люди смогут выращивать некие «разумные субстанции», обладающие чувствами и наделенные творческими способностями. Вероятно, люди создадут новые объекты для удовлетворения своих собственных нужд. Однако, если эти существа будут креативны и непредсказуемы, они вовсе не обязательно останутся в первоначально задуманном качестве.

Вторая тактика представляет собой осциллирование недискретных медиа в границах “человеческое/нечеловеческое”, которые демонcтрируют телесную и процессуальную активность и активизацию перформантивного процесса.

Примером реализации этой стратегии является перформанс “Que le cheval vive en moi“ (“Да живет во мне лошадь”) арт-группы “Art Orienté objet”. 

Фото: http://www.biofaction.com/synth-ethic/?p=63

В рамках этого перформанса художница Марион Лаваль-Жанте ввела себе внутривенно сыворотку лошадиного иммуноглобулина. Для того, чтобы избежать анафилактического шока Лаваль-Жанте несколько месяцев готовилась, принимая небольшие дозы лошадиных гликопротеинов, называя этот процесс митридатизацией  в память о царе Митридате, который воспитал в себе иммунитет к ядам, принимая их ежедневно в небольшом количестве. На пресс-конференции Ars Electronica, где художнице за этот проект была присуждена премия Золотая Ника, Марион Лаваль-Жанте рассказывала, что после инъекции она чувствовала себя “сверхмощной, сверхчувствительной и сверхнервной”, у нее были ощущения сверхчеловека, она испытывала эмоции травоядного, она не могла спать и чувствовала себя немного лошадью.

Третья стратегия - это “практики жизни”, “технологии себя” (по М.Фуко) или “онтология становления человеческой самонаправляемой сущности”. 

Произведения, созданные в рамках этой стратегии являют собой “конгламераты”, воздействующие на человека через некогнитивные каналы. 

Так, перформанс Элвина Люсьера “Музыка для исполнителя соло” (1965 г.), основанный на методах биологической обратной связи (БОС) хороший пример такой коммуникации. 

Фото: https://www.youtube.com/watch?v=bIPU2ynqy2Y

Спикер конференции Дмитрий Булатов рассказывал, что: “Разработанная Люсьером “БОС-музыка” заключалась в контроле поведения биопотенциалов собственного мозга и в использовании возникающих “альфа ритмов” для управления различными звукопроизводящими устройствами. В этом проекте человеческий мозг выступал в роли перформативного посредника, как солнце и погода, а не как центр познания и репрезентации. Одним из первых исполнителей “Музыки соло” Элвина Люсьера был Джон Кейдж (автор знаменитого перформанса “4.33”) – этот перформанс полностью соответствовал его эстетике, являя собой процесс, развивающийся по собственным законам без какой-либо внешней драматургии. Как позже выразился Джеймс Теней: “До первого исполнения “Музыки соло” никто и не думал о необходимости дать определение слову “музыка” так, чтобы оно включало и возможность подобного представления; после – определенная корректировка была уже неизбежна””.

Во время круглого стола «Art&Science в действии. Практические примеры взаимодействия научного и художественного сообществ», модерируемого исследователем научно-технологического искусства Ольгой Левченко, участники вели активную дискуссию об активизации контркультурной темы в науке, поднимали проблему понимания  “художника как ресурса”, затрагивали проблематику “Sex Oriented Science” и понятие гендера в контексте зацикленности современного общества на когнитивизме жизни. Неоднократно поднимался вопрос "полезности"  искусства, было уделено внимание вызовам взаимодействия представителей двух сфер культуры. По итогам круглого стола стало понятно, что в этом взаимодействии кроется большой потенциал.

Art&Science Day наглядно  проиллюстрировал высказывание Д.Булатова: “результатами сoвмecтной рaбoты учeных и худoжникoв мoгут быть изoбрeтeния или oткрытия, филocoфcкиe мeтaфoры или иннoвaциoнныe прoдукты, то есть вce тo, чтo ceгoдня мoжнo нaзвaть нoвaтoрcким интeллeктуaльным прoeктoм, прoбуждaющим вooбрaжeниe, крeaтивныe aмбиции, жeлaниe рeaлизoвaть cвoи идeи и coздaть в этoм мирe чтo-тo coвeршeннo нoвoe. И однoй из тaких вoзмoжнocтeй, cпocoбcтвующих ocoзнaнию мирa твoрчecких рeшeний, являeтcя Art & Science”.