ФОРУМ ЗАКОНЧИЛСЯ, ЗАБУДЬТЕ

С 14 по 16 декабря в Санкт-Петербурге проходил VI Международный петербургский культурный форум – самый крупный за короткую пока историю мероприятия. Еще раз доказавший, что все проблемы и родимые пятна отечественной культуры, всецело зависимой от государственной политики, актуальны по-прежнему.  

Форум был посвящен 70-летию ЮНЕСКО, собрал больше 11 000 участников, а в основных событиях форума приняли участие президент РФ Владимир Путин, Генеральный директор ЮНЕСКО Ирина Бокова, министр культуры Владимир Мединский, советник президента Владимир Толстой, министры культуры зарубежных стран, режиссеры театра и кино с мировыми именами, директора крупнейших музеев России. За три дня на площадках форума состоялось 250 событий, 40 круглых столов, десятки мастер классов, вручение разных премий, в том числе, «Меценат года», премии Агентства по управлению и использованию памятников истории и культуры «За лучший осуществленный проект сохранения и приспособления объектов культурного наследия к современному использованию». Впервые прошло вручение премии имени Луначарского, ее получила Роксан Сац, зав.лит Московского детского музыкального театра имени Натальи Сац.  

Но в официальных отчетах о самом крупном событии культурной жизни страны все равно нет ответов на главные вопросы: действительно ли культура занимает такое важное место во внутренней государственной политике, как можно было заключить из масштабов форума? И если «да», то почему не увеличиваются бюджетные ассигнования на нее? Почему культуре так трудно зарабатывать самой? Почему по стране в последнее время ежегодно закрываются десятки библиотек, почему даже ведущие столичные театры практически не могут ездить по стране с гастролями, и обычно выбираются разве что в Петербург? Почему на государственном уровне не ведется масштабная просветительская политика в области современного искусства? Почему разрушаются исторические здания, особенно в провинции, и почему горят архивы и книгохранилища? 

Понятно, что за три дня такие вопросы невозможно решить, но на форуме в Петербурге, к сожалению, их практически пытались обсудить лишь на отдельных секциях, где в узком кругу профессионалы хотя бы говорили о наболевшем. Увы, громкие события даже с чрезвычайно актуальными названиями и участием первых лиц форума оказывались мероприятиями для «галочки», лишь яркой оберткой с пустотой внутри.

Предваряя форум, еще 13 декабря в Центральном выставочном зале «Манеж», закрытом пока на ремонт, проходил симпозиум с очень важным и нужным названием «Современное искусство: вместе или рядом». На нем предполагалось обсуждение взаимовлияния классического и современного искусства,  возможности органичного существования авангардного искусства в исторических зданиях, перспективы диалога современности и классики в одном, общем для всех нас, жизненном пространстве. В симпозиуме участвовали руководители крупнейших культурных институций страны – от Академии художеств до самых значительных музейных комплексов, министр Мединский и советник президента Толстой. Которые, открывая симпозиум, поразили слух петербуржцев и всех, кто представлял себе, что такое выставочный зал «Манеж», заявлениями о том, что «вот теперь в Петербурге появится наконец современное выставочное пространство». Похоже, им никто заранее не сообщил, что «Манеж» как выставочный зал существует с 1977 года. 

К сожалению, и само действо превратилось в обычную серию самопрезентаций, когда руководитель очередного учреждения культуры просто рассказывали о своих программах и территориях, выделенных под современное искусство. Михаил Пиотровский, директор Эрмитажа, рассказав о новом Фондохранилище музея в Старой деревне, потом, видимо из воспитательных соображений призывал «заставлять публику смотреть» то, то выставляют музеи. Марина Лошак, директор ГМИИ им. Пушкина, поразила слушателей размахом будущего супер-музея в центре Москвы - целого Музейного квартала, фактически – музейного города. Владимир Гусев, директор Русского музея, сначала рассказывал о коллекции Музея Людвига, расположенного в Мраморном дворце. А потом вдруг заговорил о том, что нужна новая терминология для определения этого самого «современного искусства», о том, что не все можно оставлять в музеях. И даже назвал, что нельзя оставлять с его точки зрения, имея ввиду акции Петра Павленского и группы «Война». По мнению Владимира Гусева, это, скорее, политические акции, а не искусство. К сожалению, какими бы спорными или странными не выглядели его слова, никто из собравшихся на симпозиум на них не откликнулся, никакой дискуссии не возникло – да она и не была предусмотрена в рамках мероприятия. 

А к концу первой части симпозиума, даже не дождавшись ее окончания, Мединский и Толстой ушли, а вслед за ними покинули зал еще несколько деятелей. И прозвучавшие после их ухода интересные, умные, острые выступления Дмитрий Озеркова, заведующего Отделом современного искусства Эрмитажа, и Андрея Могучего, художественного руководителя и главного режиссера БДТ, прозвучали фактически для тех, кто и так все знает и понимает. Озерков говорил о том, как важно работать с молодыми искусствоведами, кураторами. Могучий цитировал воспоминания Георгия Товстоногова (легендарного режиссера БДТ), который писал о том, что национальным не обязательно может считаться искусство «в лаптях и косоворотках», что национальное искусство это в первую очередь то, что включено в мировой контекст.

Впервые на культурном форуме о себе заявили частные музеи: в его рамках прошла конференция «Частный фактор: Негосударственные музеи и фонды новой России. Формировании новой художественной реальности». Конференция проходила в одном из самых больших и заметных частных музеев Петербурга – в Музее Фаберже. В ней приняли участие владельцы уже открытых коллекций и музеев – таких, как Музей русской иконы, Институт русского реалистического искусства, Еврейский музей и Центр толерантности, Музей Ар Деко. О своем открытии в ближайшее время рассказали «Музей АЗ» (Музей Анатолия Зверева и художников нон-конформистов), частный музей «Собрание», музей декоративно-прикладного искусства Давида Якобашвили, Музей русского импрессионизма Бориса Минца. Выступили те, кто сегодня только комплектует собрания и коллекции – Музей Фонда современного искусства «Виктория – искусство быть современным», Музей русского реализма в Лондоне. 

-Сегодня рано говорить, что частные музеи и фонды влияют на художественную реальность, но это влияние будет достаточно сильным в ближайшем будущем, - считает Михаил Каменский, арт-критик, генеральный директор «Сотбис Россия и СНГ», модератор конференции. – Люди, которые рассказывали о своей работе, достаточно убедительно показали, что белые пятна или хотя бы часть белых пятен на художественной карте России они, владельцы частных музеев, смогли закрасить. Того, что они берут на себя, либо нет в государственных музеях, либо государственные музеи не могут уделить этому достаточного количества времени. Например, шестидесятничество – Музей Анатолия Зверева. Или  Музей Фаберже – собрание Эрмитажа или Музеев Кремля – это лишь коллекция отдельных предметов, а Музей Фаберже показывает целый стиль, направление в искусстве, посвящает значительную часть экспозиции мастерским, мастерам, художественной эпохе. Или Институт русского реалистического искусства – они берут прямую линию от русского реализма XVIII века до лучших образов российской школы XX и даже XXI века. Они уже сделали огромное количество выставок не только в Москве, но и по миру. У них большие перспективы, если государство даст им возможность расцвести. 

 «Фигуративизм в искусстве XX-ХXI вв. Новые подходы» - название большой конференции, состоявшейся во время форума на территории Русского музея. Участники много говорили об актуальной проблеме – судьба реализма в искусстве ХХ века, и новых путях осмысления этого явления. О том, что понятием  «соцреализм» советские идеологи активно боролись с западным искусством 1950-80- годов, «правильное» искусство, то есть, официальное советское (и примкнувшие к нему западные художники «левых» политических воззрений такие как Гуттузо, Кент,Уаета) противопоставлялось «тлетворному влиянию Запада». Термин «реализм» был настолько идеологизирован, что отечественной фигуративной живописи, художникам, работающим в реалистической манере пришлось долгие десятилетия доказывать свое право на существование без идеологических штампов. И затруднило само естественное развитие современного искусства в России.  

 -Умозрительная, квази-философическая линия нашего искусствопонимания дала несколько провокативных концептов, типа Малевич-Сталин Бориса Гройса, стимулирующих художественное мышление, но принципиально далеких от реальности формообразования, - говорит Александр Боровский, заведующий Отделом новейших течений ГРМ, куратор конференции. – Производство концептов постепенно приобрело инерционный характер. Словом, во многом сама арт-практика требует новых подходов. В том числе, выработки новых концептуальных и контекстуальных нагрузок некоторых традиционных понятий, таких, как реализм-фигуративизм. Уверен, что возможен выход на новые горизонты понимания развития отечественного искусства ХХ-ХХI веков. 

На круглом столе «Репин и/или Бойс. Вельфлин и/или Деррида. Музей и/или Биеннале» обсуждались проблемы профессионального художественного образования в эпоху перемен. Основная из которых, по мнению организаторов встречи, отражает ли современный отказ от академических догм в пользу творчества реальный запрос времени или это лишь дань моле. Интересно, что ни один из выступавших не сказал категорического «нет» традиционному художественному образованию, что было вполне предсказуемо, судя по составу участников дискуссий.  

Во время своего мастер-класса Адриан Джексон, художественный руководитель английского театра Cardboard Citizens, пытался научить участников встречи свободе движений, чувству ритма и партнера. Джексон – последователь бразильского режиссера Аугусто Боаля, разработавшего модель театра, где актеры и зрители существуют на равных и время от времени меняются местами, так называемого «Театр угнетенных». Эта методика во всем мире используется в том числе и для социальной адаптации людей с ограниченными возможностями. В России она мало известна и не используется ни театрами, ни специалистами по арт-терапии. 

О свободе говорил и знаменитый клоун Джанго Эдвардс, проводя свой мастер-класс в рамках секции «Цирк и уличный театр». «Клоун – это свобода и любовь, - объяснял Эдвардс, давний друг Вячеслава Полунина. – А еще клоун – это не национальность, не религия и даже не профессия, не костюм и не грим. Клоун – это состояние сознания». 

Вообще в работе секции форума «Цирк и уличный театр» как в зеркале отразились многие проблемы отечественной культуры – без грима и клоунских шуточек. Как рассказал корреспонденту Арт-узла Вячеслав Полунин, с клоунадой в России сейчас возникла реальная проблема: клоунов не готовят в цирковых училищах, а те, кто получил подобное образование раньше, как правило, не выходят на отечественные цирковые арены. Они либо идут в современный театр, который в последние годы использует синтез разных жанров, либо уезжают за границу, где успешно выступают на разных аренах во всем мире – российские клоуна очень востребованы в мире. Специально на Петербургский культурный форум по просьбе Полунина руководством Росцирка был приглашен знаменитый советский клоун Олег Попов. Легендарный «солнечный клоун» уже четверть века живет и работает в Германии, в Россию в этом году он приехал впервые после своего отъезда. Олег Попов принял участие в форуме и в праздничном открытии после реконструкции Цирка на Фонтанке, которому вернули историческое имя «Цирк Чинизелли». На заседании, посвященном 70-летию ЮНЕСКО, Попову вручили награду ЮНЕСКО –  памятную медаль «За признание выдающихся заслуг в области циркового искусства и за его приверженность межкультурному диалогу и сближению культур». Такие медали в разные годы получали Майкл Джексон и Уитни Хьюстон.   

У Полунина на Попова большие планы: он не только готовит с ним новую цирковую программу, которую начнут показывать в Петербурге в феврале, но и планирует привлечь легенду российской клоунады к подготовке новых клоунов. Участники цирковой секции форума даже составили письмо в Росгосцирк, чтобы им дали возможность создавать школы клоунского искусства. Во Франции, как рассказал Полунин, около двух десятков цирков, не государственных, а самостоятельных, частных, в основном – шапито, хотя вся Франция по площади меньше Вологодской области. В Германии, как рассказал Олег Попов, почти сотня цирков, из них большая часть – тоже шапито, а Германия еще меньше Франции. А у нас, по словам Росцирковских чиновников, всего около 40 цирков по стране, от Балтийского моря до Тихого океана. Так что где эти клоуны будут выступать у нас –большой вопрос. И мысль, что в условиях современной экономики кто-то рискнет открыть свой, частный цирк, больше похожа на остроумную клоунскую шутку, чем на реальный бизнес-проект. И где найти средства на создание таких клоунских школ – очень большой вопрос. Сами цирковые артисты, по неистребимой советской привычке, уверены, что их должно содержать государство. Государство – в лице Росцирка – в последние годы проводит масштабные ремонт и реконструкцию зданий цирка по стране, пришедших в большинстве регионов в состояние полной разрухи. Это, кстати, очень показательная история: во всем мире цирк зарабатывает сам на себя и очень успешно, а в России – почему-то нет. И, поскольку техническое переоснащение цирков – дело чрезвычайно затратное, на новые затеи – клоунские школы – Росцирк не готов выделять деньги. Так что коренные проблемы культуры в России – ее место в политике и экономике страны, влияние государства, сокращение государственных ассигнований на культуру с одной стороны, и невозможность зарабатывать самим с другой – на примере российского цирка в свете форума проявились очень наглядно.

Наталья ШКУРЕНОК, фото автора