Владимир Дубосарский: «Я уже не в том возрасте, чтоб думать о престиже проекта»
Над интервью работала Ариша Андреева
5 ноября в Центральном выставочном зале «Манеж» (Москва) открылась для посетителей выставка «Память поколений». В 15 залах показаны важнейшие вехи Великой Отечественной войны: ее начало, оккупированные территории, события на фронте, жизнь и труд в тылу. Часть экспозиции посвящена переосмыслению военного подвига и трагедии целого народа в послевоенной живописи. Всего в проекте представлено 150 произведений живописи и скульптуры, привезенные из 44 музеев со всей России - от Калининграда до Хабаровска, от Архангельска до Астрахани.
Одно из полотен, которое можно увидеть на выставке – «За отвагу» ныне распавшегося дуэта Владимира Дубосарского и Александра Виноградова. Корреспондент АртУзла Ариша Андреева встретилась с Владимиром Дубосарским и поговорила об этом произведении, молодых художниках, «правильном искусстве», формате биеннале и о том, кому принадлежит работа после того, как она создана.
Владимир Дубосарский
Ариша Андреева: На выставке в Манеже выставлено ваше произведение «За отвагу», которое вы сделали совместно с Александром Виноградовым. Расскажите немного о том, как вы его создавали.
Владимир Дубосарсий: В 2010 году мы с Александром хотели сделать продолжение нашей серии Total Painting. Это множество холстов, которые выстраиваются в одно полотно. Мы начали эту серию еще в 2001 году и заинтересовались сюжетом «День победы», наняли трех фотографов, которые 9 мая на 3 локациях снимали ветеранов боевых действий. Название картины «За отвагу» говорит само за себя: у каждого из персонажей видна медаль, которая давалась за героизм.
А.А.: Фотографам было дано задание искать людей с медалями?
В.Д.: Нет, нам были важнее характерные персонажи. Мы получили много фотографий с героями и участниками войны, но не у всех были прикреплены медали, и мы их дорисовали. Это не документальный проект, поэтому мы, как авторы, можем вносить изменения в реальность. Для нас с Александром важно было сделать своеобразный реквием в память о людях-героях, которых осталось совсем немного.
Как бы кто ни относился к войне, подвиг, совершенный этими людьми, никто не умаляет. Нашей основной задачей было запечатлеть и увековечить тех, кто на своих плечах вынес этот колоссальный труд, перенес множество лишений, принес в жертву свою комфортную жизнь.
А.А.: Картины получились очень светлые. Я бы даже сказала, жизнерадостные…
В.Д.: Картины светлые, но по ним заметно, что люди прожили тяжелую жизнь, да и сейчас они тяжело живут. В то же время, это «райская» жизнь – есть день, когда они могут выйти со всеми медалями и увидеть, что младшие поколения не забыли об их подвигах. Как говорится, «праздник со слезами на глазах».
А.А.: Считается, что для художника принять участие в такой выставке, да еще и в Манеже, очень престижно. Но при этом, это не совсем институциональное пространство, ведь при желании, сделать здесь проект может сделать практически любой художник…
В.Д.: Я уже не в том возрасте, чтоб думать о престиже проекта. Я считаю, что мы сделали хорошую работу, а хорошая картина может украсить любую выставку. Не могу с вами согласиться насчет локации: Манеж – это престижное место, и, если бы мне предложили здесь сделать персональную выставку, я бы, наверное, согласился. Только, как самостоятельный художник, я еще не сделал столько работ, чтоб заполнить такое помещение.
Что касается этого проекта – эти работы находились в галерее, и никто мне не задавал вопроса «Хочу ли я принять участие?» Вполне вероятно, что я мог бы узнать о своем участии, когда картины были бы уже на стене.
Фрагмент работы "За отвагу". Владимир Дубосарский, Александр Виноградов
А.А.: Вы уже несколько лет не работаете совместно с Александром. Не было никакого конфликта в том, что выставлена ваша совместная работа?
В.Д.: Мы сейчас работаем отдельно, но наши совместные работы, конечно, не перестали существовать. Они выставляются в музеях, галереях, и в этом нет никакой проблемы. Я считаю, что художник должен создать произведение, но дальше оно ему не принадлежит.
А.А.: Кому же оно принадлежит?
В.Д.: Времени, истории. Как в фильме «Летят журавли», когда героиня пишет письмо под диктовку старого солдата, он ей говорит: «Пиши, пиши, они там разберутся». Так же и с картинами - там разберутся без нас. Мы сделали свою работу, а дальше она должна жить своей жизнью.
А.А.: Тема войны вам вообще близка?
В.Д.: Для нашего поколения тема войны очень важна. Я недавно подумал, что родился спустя всего 19 лет после всех этих событий. Совсем ведь мало? Ощущение войны было вшито в социум – оно было в скульптурах в парке Горького, в регулярных парадах, в фильмах. К нам в школу приходили ветераны с рассказами о том, что они прошли. Ну и у всех были родственники, участвовавшие в боевых действиях – кто-то вернулся, а кто-то нет.
А.А.: Вашу семью это тоже коснулось?
В.Д.: У меня дед погиб, отец моей матери. Эта работа, в том числе, и в память моему деду.
А.А.: Вы изобразили его?
В.Д.: Нет, потому что у меня сохранилась только одна черно-белая военная фотография. Он погиб, когда ему было 30. Хотелось изобразить живых людей, которых осталось очень мало.
Фрагмент работы "За отвагу". Владимир Дубосарский, Александр Виноградов
А.А.: Что бы вы могли посоветовать начинающим деятелям искусства? Как развиваться?
В.Д.: Нужно много работать, как молодым, так и не очень.
А.А.: Просто много работать?
В.Д.: Да, конечно. Много работать и немножко думать.
А.А.: Я считала, что художник — это, прежде всего, исследователь, наблюдатель за миром…
В.Д.: Для кого как. Но думать – никогда не лишнее. Я считаю, что нет никакой разницы между молодыми художниками и немолодыми. У всех разные проблемы.
А.А.: На мировом уровне наших авторов знают очень мало. Как молодому художнику добиться узнаваемости в мировом сообществе?
В.Д.: Если честно, не знаю. В любом случае, нужно делать работы, чтобы куда-то пробиваться.
А.А.: Может быть есть какая-то тема, на которую можно сделать работы, и тогда они будут точно востребованы?
В.Д.: Я не сторонник такого подхода. Современное искусство – это сфера, которая действует по определенным законам. Если хочется добиться успеха, можно их выучить и четко им следовать. Скорее всего, это будут средние по своему уровню произведения, так как настоящее искусство всегда делается вопреки правилам. Оно строится на абсолютно непонятных алгоритмах. То, что востребовано и «правильно», в моем понимании, уже использует достижения прошлого дня.
И не нужно забывать, что время меняется, меняются способы продвижения, способы коммуникации. Понятно, что если человек хочет делать международную карьеру, то он как минимум должен хорошо говорить на английском языке. Его работы должны быть сделаны с помощью современных методик.
А.А.: Нужно использовать новые медиумы?
В.Д.: Не обязательно, просто нужно понимать, как любые медиумы работают сейчас. Дело в том, что в современном искусстве нет каких-то мейнстримов и трендов. Оно достаточно разное, сформировано по каким-то принципам, но в него входят абсолютно разные истории. Под достаточно условным флагом «современное искусство» люди занимаются совершенно разными вещами – от живописи до since-art. Между научными изысканиями, социальными проектами и написанием картин достаточно большая пропасть. Каким-то образом кураторы научились это сводить в интересные шоу на выставках, но художники, в принципе, занимаются разными вещами, и это нормально. Я считаю, что это хорошо, но директивы «здесь копать, а здесь не копать» уже устарели. Можно все сделать правильно, но не добиться ничего, а можно пойти вопреки всем установкам и стать успешным. Все зависит от таланта, умений, харизмы, случайной удачи, которая часто встречается в нашем мире.
У нас много институций, разных школ, онлайн-курсов, лекций – очень много информации, которую легко получить. Сейчас практически из любого уголка можно слушать лекции профессионалов и быть в курсе всех актуальных тенденций, но пробиться сложно. Это связано, в том числе, с геополитикой – наша страна стоит неким особняком, и не все вопросы, которые волнуют нас, интересны всему миру. Но есть и общие темы.
Фрагмент работы "За отвагу". Владимир Дубосарский, Александр Виноградов
А.А.: Общие темы: миграция, коррупция, экология, феминизм?
В.Д.: От которых уже тошнит? Мне кажется, и экологов, и феминисток. Искусство- это всегда конъюнктура. Само «тело» искусства, в основном, состоит из тех, кто констатирует уже свершившийся факт, и хорошо, если 10% из них настоящие художники, которые изобретают что-то новое. Мир всегда двигается открытиями, формальными, идеологическими или еще какими-то. Я считаю, что настоящий художник должен быть новатором в своей теме. Если нет инноваций, то нет искусства. Даже если автор выбрал модную тему, но паразитирует на чужих мыслях, не добавляя к ним ничего своего, он не художник.
А.А.: Есть молодые художники, которые влияют на ваше творчество?
В.Д.: Не могу сказать, что кто-то из молодых перевернул мои взгляды, но, конечно, есть авторы, за которыми я с удовольствием слежу. Дело в том, что если ты пытаешься расти и двигаться, то обязательно стараешься изучать все, что происходит в мире. Сейчас это особенно удобно, хотя такой поток информации может дестабилизировать.
А.А.: Как выбирать правильную информацию?
В.Д.: Я думаю, что современное поколение лучше справляется с этим потоком. Оно более подвижно, у молодых людей по-другому устроено мышление: меньше базовых знаний, но выше мобильность. Раньше любой человек был накопителем ценной информации – он должен был прочитать сотни книг, собрать по крупицам актуальные знания и передать их своим коллегам. Сегодня все иначе – любой факт можно найти за секунду в интернете и забыть его через две. Вся цивилизация развивается, художественное сообщество тоже, и молодое поколение на много лучше может отсеивать важную информацию.
Мне кажется, что сегодня существует проблема в странном разделении на «молодых» и «старых». Если тебе нет 35, то ты молодой, но по этому принципу можно сказать, что Ван Гог тоже был молодым – он умер в 37 лет. Я считаю, что если ты больше 5 лет работаешь в этой сфере, то ты уже достаточно опытный. Мне кажется, что деление на молодежные и немолодежные проекты сегодня только мешают развиваться. Художник есть художник – никаких скидок на молодость.
Фрагмент работы "За отвагу". Владимир Дубосарский, Александр Виноградов
А.А.: Совсем недавно открылась XVIII Московская биеннале современного искусства. Вы не хотели в ней участвовать?
В.Д.: Меня никто не позвал, но, если бы позвали, участвовал бы. В VII биеннале участвовала одна наша с Александром старая работа, хотя нас тоже никто не позвал. Если честно, я даже не ходил смотреть и не понял, как было принято решение. Я считаю, что биеннале должно строиться на новом искусстве или супер-шедеврах, но основная задача – показать, как развивается арт-мир сейчас. Хорошо, когда на подобных событиях показана ретроспектива художника и можно увидеть его творческие искания, но когда берут одну-две известные работы автора – это не совсем то, что хочется увидеть на Биеннале современного искусства. То, что в Москву привезли работы Базелица, Рихтера и многих других классиков – это важное событие, но мне кажется странным, что основной проект строится только на них, а не на новых работах. Как я вижу, сам формат Биеннале себя исчерпал. Все знают, как с ним работать, и событие становится предсказуемым.
А.А.: Каждый уважающий себя город старается сделать свою биеннале.
В.Д.: Да, это такой институциональный мейнстрим современного искусства. Я считаю, что настоящее искусство всегда делается в андеграунде. Именно там формируются те идеи, которые потом становятся важными. Я считаю, что именно их и нужно показывать – сомнительные вещи, не всегда понятные, но ориентированные в будущее. Биеннале же сейчас превратилось в бизнес-схему и освоение бюджета, и все это встроено в большую экономическую сеть под названием «Арт-рынок». Иногда ходишь и не понимаешь, чем биеннале современного искусства отличается от ярмарки.
А.А.: Главное отличие биеннале от ярмарки как раз в том, что на нем нельзя ничего купить.
В.Д.: Там тоже продают, но по-другому. Это же тоже способ продвижения. От чего формируется цена на произведение? От его участия в музейных выставках, и в биеннале. Значит, это тот же рынок, но не такой явный. Например, галереи заинтересованы в том, чтобы выставить своих авторов в основном или параллельном проекте, поэтому нельзя сказать, что вся эта структура свободна от коммерции. При этом есть хорошие произведения, но их всегда мало. Остальные произведения обычно средние, и хорошо, если их авторы останутся в искусстве и смогут сделать что-то по-настоящему новое.
-
