Диалог с художником: Валентин Коржов об искусстве в режиме онлайн, философии и смысле творчества

Основной смысловой пласт творчества Валентина Коржова - о соотношении философии и искусства. Как являют себя хайдеггеровские понятия в скульптурах художника? Как изменяется их восприятие в онлайне и как объяснить эти изменения философскими терминами? Корреспондент ART Узла Екатерина Сальникова поговорила с Валентином и всё узнала. 

Валентин Коржов, 2020, photographer: Dm.Kilpio

Текст: Екатерина Сальникова

Фото предоставлены художником 

18 октября этого года в онлайн-галерее ArtCatch была представлена Ваша выставка «Анизотропия». Цель этой платформы – репрезентация российского искусства на международной арене. Каким видят наше искусство на Западе, что о нём знают?

Для начала хочу сказать, что выставка была продлена до середины ноября и что ArtCatch - это не только онлайн-галерея, но и culturalhub. И, кроме самой выставки, “Анизотропия” стала платформой для дискуссий среди лидеров мнений и тех, кто интересуется проблематикой современного искусства…А главное,  ArtCatch–одна из первых платформ, которая на уровне миссии стала заниматься репрезентацией и популяризацией наших художников на Западе, чьи работы заслуживают быть полноценной частью интернационального контекста.

Говоря о том, каким видят наше, российское искусство на Западе. Мне кажется, мы занимаем «нанопозицию», и результат не врёт: есть и рейтинговая оценка, и наши персональные знания о том, какое количество российских художников выставляется за границей, есть статистика продаж. Почему так происходит – это хороший вопрос. Мне кажется, с одной стороны, нам по-прежнему не хватает контента. Где он? Не раз вступая в тематический застольный разговор с галеристами, слышу один и тот же вопрос: «В чём прикол?» Под приколом я сейчас подразумеваю, то, что Осмоловский называет «приколом сознания», неким проникающим порезом. «Что дают предлагаемые вами произведения: острота, новый пронзительный художественный метод или, может быть, проблематика?» Проблематика ведь — это не только вопросы отношения к таким категориям, как любовь, жизнь, смерть или расовое неравенство, это ещё и оттенки актуальных состояний общества, и, вот, как оказаться на американском рынке, если ты не разу в руках не держал The New York Times?

А там, где у нас контент есть, требуется больше институциональной подъёмной силы для становления и продвижения за пределами России. 

Валентин Коржов, Untitled №8, 2020

На фоне дигитализации, особенно ускоренной условиями самоизоляции, многие музеи и галереи стали поставлять новый онлайн-контент. Как вы считаете, перейдём ли мы в будущем полностью в нематериальное, интернетное выставочное пространство? 

Это как разговор про секс: перейдёт ли он полностью в будущем в онлайн? 

Продажи однозначно переходят и будут переходить в онлайн формат, но что касается выставок, то вряд ли это станет основным пространством для встречи зрителя с искусством. А у Вас какой ответ?

Я думаю, нет, не перейдёт.

Поделюсь опытом: сейчас я для одного из проектов делаю модель (своими руками), а в дальнейшем её нужно будет увеличить до 3-4 метров, я буду делать её на RobotKuka. И вот я смотрю на 3D-модель на экране и думаю, что Хайдеггер сказал бы здесь: “Это место, откуда убежали боги”. То есть сначала я вылепил модель, отлил её из гипса и теперь смотрю на неё, потом на отсканированную 3D-версию - и не узнаю свою работу. И тут я понял, почему: в реальном мире каждую секунду что-то происходит, что-то меняется. За окном пасмурно, - модель потемнела, появился яркий свет, - чётко выступили тени, а затем закат, а потом восход, то есть эта гипсовая модель живёт, потому что она является отражением и частью того, как является нам мир, как Уран ложится на Гею. В 3D-версии ничего не происходит и ничего не меняется, она мёртвая, не рефлексивная, никак не связана с природой и отлучена от неё. И ещё один момент: я не сразу смог понять, почему, вращая модель, я никак не могу увидеть узнаваемый ракурс и именно ту самую форму, которую я лепил. А потом я догадался, что, когда я отхожу от реального объекта, линия перспективы изменяется, а с 3D-моделью такого не происходит, там ничего не меняется, она математически пересчитывается в каждой фазе своего вращения. И вот, Вы спрашиваете, перейдёт оно или не перейдёт… Конечно, не перейдёт. Есть, конечно, племя, которое будет готово отказаться от чувственного начала в восприятии произведения, но можно ли считать, что искусство уйдёт в онлайн? Нет, просто будет некая популяция, которая откажется от возможности его осязать. 

Валентин Коржов, Untitled №7, 2020

То есть искусство нуждается в зрителе?

Да, без зрителя нет и искусства. Это вопрос совершения искусства: осталось ли оно семенем, стало ростком или разрослось и дало жатву, и тем самым круг, великий цикл замкнулся. Но здесь необходимо уточнить, что есть виды искусства, которые уже сами по себе порождены технологиями для воспроизведения теми же технологиями, в частности, медиа-арт, но это про другое…

Валентин Коржов, 2020, photographer: Dm.Kilpio

Дала ли «Анизотропия» толчок Вашему творчеству? И можно ли сказать, что представленные на ней скульптуры были также мёртвыми?

Безусловно, дала, в том то и есть понимание отличия онлайн-выставки, от оффлайна. Хотя мы очень постарались «оживить зомби», преуспев с достаточно передовыми способами подачи работ, но это не было самоцелью. Главное, что ArtCatch явилась площадкой для притяжения самых разных лидеров из сферы искусства на стыке актуальных кроссдисциплинарных областей, дав платформу для обсуждения таких как, как философия и искусство, что пролидировали писатель ArieAmaya-Akkermans и Paul Rosero Profesorat Universidad San Francisco de Quito. В дискуссиях о путях развития Digital Art приняли участия такие художники, как Recycle Group, Денис Семёнов, Аристарх Чернышёв и др. Конечно, отдельной темой явился и разговор об иммерсивных технологиях для показа искусства онлайн и оффлайн. Эту тему модерировала Natalie Reyes Director of Innovation & Strategic Partnership at Cappasity, которая одновременно является техническим партнёром нашего проекта. В общей сложности было проведено порядка 10 панелей, в которых чувствовалось, что мы задели животрепещущий нерв, эрогенную зону сегодняшнего дня: вызовы и проблемы, которые появляются в связи с активными попытками сказать: “Всё, диджитал наш”.  С другой стороны, мы продолжили дискуссию о проблематике искусства, и поскольку “Анизотропия” - наполненный философским (Хайдеггеровским) контекстом проект, то это вызвало оживление публики, превзошедшее наши ожидания. На сегодняшний день выставку посетило больше 14 тысяч человек, а сам хаб находится в Нидерландах. Представить, что у меня была бы в оффлайне экспозиция в другой стране в пандемический месяц… наверное, посетителей было бы на два нуля меньше.

Валентин Коржов, Untitled №2, 2020

14 тысяч человек - это по всему миру или из России?

В пропорции 60/40: 60% - это Европа и США, и 30-40% - Россия.

Конечно, это потребовало и дополнительных компетенций в области формирования контента и вовлечения в наши мероприятия широкой аудитории, и здесь нам много помогала команда TAtchers' ART Management.

Т.е. речь идет о гравитационном поле, которое образовалось вокруг события, которым и стала выставка Анизотропия.

В интервью Вы часто отмечаете, что ещё не сформулировали понятия, которое полноценно охарактеризовало бы Вашу творческую деятельность. Как бы то ни было, Вы много работаете со скульптурой, следовательно, работаете руками. Делегируете ли Вы иногда ремесленные задачи кому-либо?

Да, я никогда не работал в чистом жанре и не был сосредоточен на соотнесении себя с тем или иным направлением. У меня всегда впереди идёт некая идея или некий инсайд, который в процессе поиска его реализации уплотняется, начиная притягивать к себе форму, цвет, материал и размер. В моих проектах пересекаются разные медиа: звук, видео, 3D, новые технологии и традиционная скульптурная лепка, которая, в свою очередь, может быть дополнена роботизированной фрезеровкой, whatever. И кажется, это очень характерно для современного творчества. Безусловно, я всё стараюсь детально отрисовывать, часто макетирую для точности передачи форм и материалов, а дальше… есть вещи, которые я могу делегировать и которые не могу. 

Это очень тонкий момент, и были разные периоды той или иной степени моей вовлечённости в непосредственное исполнение. Сейчас я, скорее, ориентируюсь на два аргумента: когда произведение требует спонтанности и всё может решить какой-то всплеск краски или взмах факела аэрозольного баллона или, например, поиск окончательной скульптурной формы происходит прямо во время лепки. Другими словами, когда произведение становится в момент самого произведения, а остальное я стараюсь делегировать уже и роботам.

Валентин Коржов, Being and Time IV, 2019

На Московской Арт Премии в Зарядье Вы представили серию скульптур «Бытие и время». Она уже экспонировалась ранее, и вы давали о ней интервью, но мой вопрос будет из области философии, оттого нуждается  преамбуле. Вы ссылаетесь на философию Хайдеггера и его понятие «бытия». Мартин Хайдеггер утверждал, что до него вопрос о бытии, по сути, не поднимался или поднимался неправильно. В связи с этим он отделяет бытие от сущности, говоря, что сущность – это «Что есть сущее», а бытие – «Что значит, что сущее есть». Возвращаемся к Вашему проекту. Рассказывая о «Бытии и времени» в интервью «TheArtNewspaperRussia», Вы говорите следующее: "...методом явилось обведение карандашом фотографий звездных скоплений и галактик телескопа «Хаббл» с последующим использованием полученного контурного рисунка для выделения из него объёмной фигуры». Вы буквально материализовали Космос, что, на мой взгляд, - сущность («Что есть сущее»), а не бытие.

Да, Хайдеггер ворочается… Само понятие “бытие” обжигает, и вопрос онтологической основы художественных произведений тоже непомерен. 

В основе проекта «Бытие и Время» лежит феноменологический подход к онтологическому поиску и исследованию формы в её причинности.

Для этого я обратился к теме звездного неба как самого известного источника гармонических откровений: таких, как музыка, математика, пропорция, золотое сечение и прочие интеллигибельные конструкции, на которых основывается наш материальный мир. Моим интересом стала простая идея поиска и понимания формообразующей закономерности и законности.

Для этого я обводил звёздные скопления по принципу ведения линии в местах световых уплотнений, пока в какой-то момент не стал видеть фигуры и выделять из них объёмные формы. 

Говоря об этом вглядывании в звездное небо, я имею в виду некую трансценденцию, некое восхождение в пространство идей, где момент понимания и есть граница нашего материального мира, в котором властвует время. Сквозь эту границу мы способны видеть отражения отблесков бытия посредством феноменов, как писал Хайдеггер: «Красота — это тоже способ, которым являет себя истина Алитейя».

Ещё один интересный момент: пересмотрев множество изображений звездного неба, я смог выделить всего три формы, что лежат в основании. Скульптур, конечно, больше, но их все можно обобщить до трёх форм. И это уже тема следующего проекта, который сейчас находится в производстве и планируется к показу уже в этом декабре.

Валентин Коржов, Being and Time V, 2019 

Если человек не осведомлён о философском значении времени и бытия и ему не откроется этот «этаж» Вашей работы, что останется ему? Просто созерцание гармоничных скульптурных форм?

Знаете, в этом и вызов искусства: мы смотрим на того же Ротко, и нас это либо прикалывает (приколачивает), либо нет. Но художник не в ответе за зрителя так же, как и церковь не в ответе за прихожанина. Но я бы ответил ещё короче: красота в глазах смотрящего. 

Валентин Коржов, 2020, photographer: Dm.Kilpio

Из того же интервью «TheArtNewspaperRussia»: «Ироничность ситуации заключается в том, что вопросы, являюсь ли я действительно художником и является ли то, что я порождаю, искусством, остаются для меня открытыми». Если даже Вы, художник, сомневаетесь в названных вопросах, зачем вообще тогда нужно искусство? 

Нет ответа… Если мы возвращаемся к рафинированному платонизму, наше телесное: волосы, желчь, жир, наша психика и все наши хочу, - борется с тождественным как частью благого. Телесному - телесное, духовному - духовное. Для того чтобы совершать восхождения нашей жизни, так или иначе, нам нужны медиаторы. Если мы замкнуты в своём теле подобно тому, как Минотавр был вверен Миносу, то искусство - это нить Ариадны, тот медиум, который способен вывести нас к свету, не дать быть нам захваченными волосами, желчью, жиром, кислотами, тем, что тянет нас в телесное.