«Тату» - самая провокационная выставка в истории Пушкинского музея

Провокационная, резонансная, вызвавшая массу споров на тему «как это посмело произойти» выставка «Тату» в Пушкинском музее наконец открылась. Корреспондент ART Узла Лена Балакирева рассказывает о том, почему стоит бросить все и бежать покупать билет. 

Текст и фото: Лена Балакирева

На этой неделе Пушкинский музей представил новый выставочный проект «Тату», посвященный искусству татуировки. Это гастролирующая выставка, побывавшая в Париже, Торонто, Чикаго, Лос-Анджелесе, прибывшая к нам прямиком из Гаосюна и дополненная предметами из российских музеев и частных коллекций. Проект осуществлен совместно с парижским Музеем на набережной Бранли имени Жака Ширака, где впервые экспонировалась эта выставка.

Несмотря на то, что на афише красуется довольно устрашающая деревянная маска коруру IXX века из Новой Зеландии с глазами-ракушками, экспозиция встречает посетителя модной световой инсталляцией с надписью «ТАТУ», на фоне которой сразу хочется сделать селфи. В этом же зале представлен известный многим зрителям шедевр из коллекции Пушкинского музея —  ложечка в виде плывущей обнаженной девушки с цветком лотоса в руках (XIV века до н.э.), которая присутствует на выставке в новом для себя качестве – ритуального предмета, демонстрирующего собственную татуировку в виде фигурки бога Бэса на бедрах.

Подобный контраст ожидаемых исторических артефактов и современных технологий красной нитью проходит через всю экспозицию выставки. Ритуальные маски, гравюры, вырезки из журналов, архивные фотографии и всевозможные инструменты для нанесения татуировок из разных частей света соседствуют с работами современных тату-мастеров. 

Практически в каждом зале в стеклянных боксах, подсвеченные на манер модной кунсткамеры, представлены силиконовые слепки рук, ног и торсов реальных людей, завораживающе-настоящие, со следами мурашек, вен и прожилок, на которых известные тату-мастера со всего мира специально для выставки нанесли эскизы своих татуировок. На некоторых моделях даже можно разглядеть следы чернил, которые силикон, в отличие от человеческой кожи, впитывает настолько хорошо, что отмыть их не представляется возможным. Хочется отметить, что силиконовые модели также позволили тату-мастерам нанести любые рисунки и смиксовать любые стили без ограничений, поэтому среди экспонатов можно встретить довольно неординарные сочетания, на которые реальная модель могла бы и не согласиться. 

Привезя подобную выставку в Россию кураторы не могли обойти стороной тему тюремной татуировки – она представлена проектом Сергея Васильева. По задумке кураторов, фотография одного из персонажей проекта с набитой под глазами фразой «Полны любви» вступает в негласный диалог с довольно агрессивными портретами заключенных из банды Марас, сделанных Изабель Муньос в тюрьмах Сальвадора, и на этом контрасте даже будто слегка роднит зрителя с российской действительностью.

Говоря о маргинальности татуировки, кураторы также погружают зрителя в историю о тех временах, когда в конце XVII века путешественники начали привозить из своих странствий татуированных дикарей, становившихся экспонатами передвижных ярмарок. На волне интереса к необычным заморским “гостям” стали появляться также и татуированные люди, чьи истории о происхождении рисунков на теле, вроде похищения туземцами, вызывали большие сомнения. В то же время вместе с ярмарками начали путешествовать и татуировщики, предлагая зрителям стать частью нового веяния. На выставке представлен один из чемоданов странствующих татуировщиков конца XX века, в котором, надо признать, наряду с очевидной ярмарочной гротескностью, прослеживаются и некоторые современные тенденции тату-среды.

Последний зал, на мой взгляд, заслуживает особого внимания, поскольку в нем представлены работы современных художников, использующих татуировки в собственных произведениях.

Итальянец Фабио Виале воспроизводит античные скульптуры из каррарского мрамора, материала, с которым работали Лоренцо Бернини и Микеланджело, и покрывает поверхность статуй аэрографией в виде русских криминальных татуировок и татуировок в японском стиле. Это смешение классической античной скульптуры и современной татуировки выглядит, пожалуй, даже более органично, чем рисунки, нанесенные на силикон. 

В этом же зале присутствует и более спорный проект бельгийца Вима Дельвуа, который в 2004 году основал ферму близ Пекина, где в хороших условиях выращивали свиней специально для татуировок. Тату наносились поросятам и по мере их взросления увеличивались в размерах. На выставке представлены 12 работ Дельвуа из татуированной свиной кожи в овальных золоченых рамах. Издалека они похожи на необычные гобелены, но при близком знакомстве сомнений не остается. Стоит отметить, что, по заверениям кураторов, все носители данных татуировок умерли естественной смертью.

В экспозиции представлены предметы, раскрывающие историю развития татуировки у коренных народов Океании до прихода европейцев в середине XIX века, а также разделы, посвященные татуировке Японии, Европы и Америки. Эту многогранную выставку, охватывающую порядка 3000 лет развития татуировки, как антропологического и культурного явления, однозначно, стоит посетить не только тем, кто не понаслышке знаком с тату-культурой, но и всем интересующимся историей, искусством и антропологией (ну, только если вам больше 16 лет – у выставки есть ограничение 16+). 

Для профессионалов наверняка будет любопытным выяснить, как, например, сделать тату-машинку из дверного звонка или набить татуировку с помощью инструментов, напоминающих мотыги, как делают до сих пор на одном из островов. Каждый, без сомнения, найдет для себя что-то своё.

После выставки существует некоторый риск, что зритель задумается о том, чтобы нанести на свое тело пусть даже небольшой рисунок, но, будьте спокойны, - к сожалению или к счастью настоящих тату-сессий не предвидится, а в магазине при музее в наличии только переводные картинки, которые смоются через несколько дней.