В мире известны десять голов Иоанна Крестителя, но подлинных из них только три

Кладбищенские истории Музея смерти Новосибирска.

"...Кстати, не очень обольщайся по поводу этих реликвий.
Обломков креста я перевидал очень много и в самых разных церквах.
Если все они подлинные, значит, нашего Господа терзали не на двух скрещенных бревнах, а на целом заборе…»
«Учитель!» — вскричал я, потрясенный.
«Но это так, Адсон. А бывают еще более роскошные реликвии. Когда-то в Кельнском соборе я видел череп Иоанна Крестителя в возрасте двенадцати лет…»
«Какое диво! — отозвался я с восхищением. И сразу же, усомнившись, воскликнул: — Но ведь Креститель погиб в более зрелом возрасте!»
«Другой череп, должно быть, в другой сокровищнице», — невозмутимо отвечал Вильгельм..."
Умберто Эко "Имя Розы"

 

Текст и фото: Екатерина Павленко 

Там, где этот мир граничит с тем, есть много и других чудес. Например, как вам такое сочетание: вполне реальный Новосибирский крематорий и Музей мировой погребальной культуры в двух шагах от него? Гробы реальные и их муляжи. Чтобы подивиться на такое чудо я отправилась в поселок «Восход» под Новосибирском. Шел мелкий дождь. По обочинам торговали гранитными камнями, а я думала о том, что же меня ждет за поворотом? Несмотря на то, что музей единственный в таком роде на территории России, про него не слишком многие знают.

Поток моих мыслей прервал водитель: «Если мадам интересны могилы, то я знаю и другие кладбища …»

Нет, мадам интересны не кладбища. Мадам интересны необычные истории, диковинные артефакты и искусство. 

Впрочем, обо всем по порядку.

Фото: Екатерина Павленко

Музей мировой погребальной культуры действительно стоит на кладбище — чуть левее от крематория и почти напротив колумбария. Действительно под Новосибирском. Состоит из трех тематических залов, каждый из которых занимает отдельное здание. Первый зал — похоронная культура викторианской эпохи. Второй — погребальные традиции разных народов, третий — траурный транспорт. В народе это место зовется просто — «Музей смерти». Он частный. Основан в 1992 году и открыт для широкой публике в 2012. Его владелец и президент — Сергей Якушев, изначально переводчик «Интуриста», ныне академик Европейской академии естественных наук и вице-президент Союза похоронных организаций и крематориев.

У музея есть свой сайт. На сайте – много, много историй…

К примеру, вы знаете какой траур называется белым? Как большевик Александр Богданов мечтал воскресить Ильича?  Что объединяет жостовскую живопись и павловопосадских платки? Как появился овальный венок? Как из человеческого праха сделать бриллиант? Для чего нужен многоразовый гроб и зачем британским покойникам колокольчик?

На все эти вопросы можно найти ответы в музее, который не слишком большой по площади, но, кажется, безразмерный по объему информации.

В первом же викторианском зале я замираю у витрины, посвященной кладбищенской эротике.

Фото: Екатерина Павленко

За стеклом копии скульптур, которые вне стен музея приводят в восторг кладбищенских посетителей, превращая многие европейские погосты в музеи классического искусства под открытым небом. Насыщенные эмоциями, говорящие о самых сильных чувствах эти статуи бесподобны! Неудивительно, ведь богатые европейские фамилии заказывали надгробия самым лучшим скульпторам. Результат: во многих европейских городах кладбище одна из главных достопримечательностей. 

Кстати, знаете в каком европейском городе кладбищ больше всего? В Берлине! Целых 240 и одно из самых старейших, Invalidenfriedhof, заложено еще самим Фридрихом II еще 1748г.

Фото: Екатерина Павленко

За эротической витриной – выставка погребальных урн, прекрасных как фарфоровые сервизы. Что не сделаешь для того, чтобы покойник органично вписался в интерьер. Да-да! Многие не закапывают урны в землю, не помещают в колумбарии и не отправляют в космос, воспользовавшись услугами компаний Spaceway и Ritual за символические 350 000 руб., — урны с прахом умершего становятся частью квартирного убранства ближайших родственников. 

Между прочим, посмертное путешествие к звездам может обойтись и дешевле, чем указано выше: на сайте Ритуала сейчас сезон скидок. 

Впрочем, я не о маркетинге на костях, я о традициях.

Знаете, что погребальный венок пришел к нам из Древнего Рима? Изначально в этом регионе круг ассоциировался с бесконечностью, а венок с бессмертием. Первые христиане соотносили венок с нимбом и почитали его за святыню. В XIX веке широкую популярность приобрели венки из серебра. Они стоили они дорого и на кладбищах их не оставляли. Сразу после похорон забирали домой, после переплавляли, а вырученные средства раздавали нуждающимся, чтобы они помолились за упокой души усопшего.

Овальными венки стали после того как родилась идея внутрь них помещать крест. В советские времена крест убрали, а форма осталась и родилась новая ассоциация —  венок в форме перевернутой слезы. Красиво? Живые цветы заменили на искусственные. Практично?

Фото: Екатерина Павленко

В России с цветами, что с живыми, что с искусственными, всегда было сложно, особенно холодными снежными зимами. Зато в России всегда было хорошо со смекалкой и с мастерами, которые придумали гробы покрывать черным лаком, а на крышках рисовать диковинные растения. Строго и нарядно, причем настолько, что с крышки гроба растительный узор быстро перекочевал на вдовий плат, а оттуда на жестяной поднос. Так почти одновременно появились и жостовская живопись и павловопосадские платки, исторически элементы погребальных традиций. Кто об этом сейчас вспомнит?

Никто не помнит, что и морг исторически не был местом временного хранения тел. Он являлся специальным дом, куда тела помещали чтобы убедится, что человек действительно умер, а не заснул, к примеру, летаргическим сном.

Фото: Екатерина Павленко

Теме оживших покойников в музее уделено много места. Здесь можно узнать и страшную историю прапрадеда основателя музея – Кулеева Николая Александровича, очнувшегося в гробу. И историю «английских кладбищенских колокольчиков»: в середине XIX века в Великобритании была мода на безопасные гробы, к которым прикручивались трубы, выходящие на поверхность. Предполагалось, что к руке покойного будет привязан колокольчик, висящий над могилой, а веревка от него к колоколу пройдет по этой трубе безопасности. К сожалению, никаких историй о чудесном спасении из гробов до нас не дошло, а вот баек о разыгранных «коллегами» могильщиков осталось не мало. Представьте: ночь, кладбище, полночь и звон колокола над могилой … Только самые смелые служители бросались раскапывать свежие захоронения … 

Великобритания вообще страна интересных погребальных традиций. Кладбищенский сейф в виде могучей решетки над могилой родился тут же. Нет, не подумайте, что британцы запирали усопших, опасаясь их выхода их гробов после смерти. Так они спасали тела родных от пытливых студентов-медиков и школяров- художников, ищущих объекты для исследования. Изначально, трупы в медицинские учреждения доставляли тюрьмы — смертная казнь в те годы была рутинным делом. Но вот беда! Закон смягчился и тел не осталось. Пришлось копать могилы. Что еще оставалось бедному студенту, жаждущего знаний? Жаль, что сегодня таких сейфов осталось не слишком много. Это логично, ведь решетки почти никогда не ставились на могилу навсегда — через 5-6 недель нахождения в гробу тело уже не представляло никакого интереса для анатомического вскрытия. Решетку можно было убирать до следующих похорон.

Думаете, что на кладбищах многоразовыми были только «сейфы»? Ошибаетесь! В 1784 году австрийский император Йозеф II, озадаченный чрезмерной похоронной расточительностью венцев, повелел изготавливать гробы с раскрывающимся дном. Такая домовина устанавливалась над могилой и после завершения церемонии прощания, дно раскрывалось и покойник оказывался в месте последнего успокоения в чистом саване. Экологично! А как экономно — один гроб на всю Вену! Жаль, что этот обычай не прижился.

Фото: Екатерина Павленко

Да, еще немного о викторианских традициях. Задолго до появления фотоаппаратов люди старались сохранить облик ушедшего в мир иной человека, при помощи различных средств— живописи, скульптуры, графики. Посмертные маски появились ещё в Древнем Египте, а в Древнем Риме изготавливались восковые скульптуры знатных людей для использования их на похоронах. Позже снятие гипсовых посмертных масок стало очень распространённым явлением, и до нас дошёл точный облик многих известных людей, запечатлённый таким образом. Фотография уже на самой заре своего появления также нашла себе применение в этой области. Родился фотографический жанр Post Mortem— традиция фотографировать живых людей с мертвецами. Красиво и романтично этот жанр в своих стихах описал пензенский поэт и наш современник Р. Андрейчук (отрывки).

Викторианской эпохи обычаи
Запечатлели нам снимки потертые.
Все непонятное. Все непривычное.
Люди на них как живые. Но мертвые.
 
Смерть заявилась незвано, непрошено.
Смотрят достойно родители гордые.
Платье на дочку надето роскошное.
Глазки открыты. Но девочка мертвая.
 
Девочка к телу сестры прислонилась.
Смотрит с тревогой, надеясь на чудо.
Как объяснить ей, чтоб зря не молилась?
Не возвращаются люди оттуда.
 
Воротничок накрахмаленный туго
Мальчик с бульдогом, что видит и знает.
Не удивляйтесь, он был его другом.
Плачет собака, она ведь живая.
 
Бабочки чёрной ажурные крылья,
Оригинален дизайн их и ярок;
К спинке ребёнка приделаны стильно –
Мёртвой дочурке от мамы подарок.
 
Время бездумное остановилось -
Мертвый мальчонка верхом на лошадке.
Многие спросят: «А что с ним случилось?»
Сложный вопрос в этой мрачной загадке.
 
Мало поживший, мало успевший,
Связанный с Богом незримыми нитями,
Недоуменно и остекленевше
Он с фотографии смотрит на зрителей.
 
Талия тонкая, стразы и крепы.
Видно, что девушка очень красива.
Скажете, жалость к ней просто нелепа?
Вы не заметили тень от штатива.
 
Старый комод. Два фарфоровых зайчика.
Плавно течет обреченность мелодии.
Мертвые девочки, мертвые мальчики…
«Да хоть не мучались?»

Вроде бы…

Как это ни странно, смерть всегда была источником вдохновения для художников, литераторов и музыкантов, особенно смерть детская. Если прислушаться, то в залах музея можно часто различить «Песнь об умерших детях» Г. Малера. Прекрасное произведение – гимн нежеланию смириться с конечностью бытия. В европейских странах испокон веков верили, что дети сразу после кончины становятся ангелами. Это несколько смягчало боль утраты. Похороны детей до 7 лет тоже были особенными. На такие мероприятие не надевали черное, напротив все приходили в белых одеждах, а мать умершего одевала подвенечное платье.

Фото: Екатерина Павленко

Белый – цвет надежды и веры.

О погребальных культурах и их отражениях в искусстве можно говорить долго, особенно после посещения новосибирского музея. Я, скорее всего, еще вернусь к этой теме, но не сегодня. Наступает время поговорить о других вещах.

А ты, мой дорогой читатель, загляни в Музей мировой погребальной культуры, если будешь в Новосибирске. Загляни, правда, не пожалеешь!