Андрей Ерофеев: «…Олег Целков – человек, возродивший в СССР современное искусство …»

В начале марта в Московском музее современного искусства открылась выставка «Чужой», ставшая полномасштабной ретроспективой творчества одного из самых известных классиков советского нонконформизма Олега Целкова. Сергей Чебатков встретился с куратором проекта, искусствоведом Андреем Ерофеевым, и побеседовал о творчестве художника и его месте в истории русского искусства. 

Текст: Сергей Чебатков

Андрей, можно вначале несколько слов о значении творчества Олега Целкова для отечественного искусства.

С Целкова начинается второй этап русского современного искусства. Первый этап приходился на начало ХХ века и закончился где-то в середине 1930-х гг, когда разогнали художественные объединения, и все многообразие нашего искусства накрыло мрачное крыло соцреализма, безраздельное господство которого продолжалось примерно 20 лет.  Попытки создать что-то за пределами архаического языка сталинской эпохи, который опирался, как известно, на русское передвижничество и немецкий Бидермайер, и вернуться к эстетике ХХ века, начались сразу после смерти диктатора. И первым это сделал именно Олег Целков. Так что это человек, возродивший в СССР современное искусство. Он стал триггером запуска творческих усилий десятков и десятков художников, которые перешли на рельсы современных художественных практик и создали наш неофициальный авангард 60-80-х годов. Имя Олега Целкова смело можно поставить в один ряд с именами таких крупнейших художников, как Виталий Комар и Александр Меламид, Илья Кабаков, Эрик Булатов.

Матадор и бык / Matador and a Bull, 1957 (с) TsukanovFamilyFoundation

Целков стал одним из немногих мыслителей-художников, кто в своем творчестве предельно ясно высказался на тему тоталитаризма, по главному сюжету ХХ столетия - восстанию масс и приходу к рычагам управления цивилизации «простого» человека. Он занимался не идеологией, и не судьбой властителей и диктаторов, как это делали художники Соц-арта, которых интересовали изобразительные языки тоталитаризма. Он занимался именно «коллективной душой» толпы, которая сформировала самобыто-страшное дегуманизированное общество. 

Групповой портрет с арбузом / Group portrait with a watermelon, 1963 (с) Tsukanov Family Foundation

Почему центральным объектом в творчестве Целкова становится человеческое лицо?

Потому что его интересует современник, самый обычный, ничем не примечательный, массовый человек. Он пытается понять его характер, страхи, фобии, мании и т д. Лицо простого, ничем не примечательного человека – это центральная тема художественной концепции Целкова. В 60-е годы – он пестует образ оболтуса-лоботряса, к которому относится вполне положительно, дружественно и снисходительно. Но по мере того, как художник сталкивается со все большими трудностями в советском обществе, когда его начинают травить, обличать, обливать помоями, он меняет свое понимание человека толпы. И демонстрирует его как носителя темных страстей насилия и разрушения. Вот именно под таким соусом он подает своего современника в годы брежневского отката к диктатуре. Как некое чудовище, которого он не перестает насыщать элементами внутренней агрессии. Он дает ему в руки топоры, ножи, заставляет его скалить зубы, таращить глаза. В общем, создает отвратительный, шоковый образ варвара и убийцы. И не удивительно, что сам по своей воле бежит от страны, порождающей монстров. Бежит в Париж, где он прожил более 40 лет. Эта концепция простого человека как расчеловеченного монстра смущает русские умы. Потому что русский человек привык относиться к «простому народу» как-то так благожелательно, позитивно, ссылаясь на то, что если человек дурен, то, значит, испорчен социумом, властью, деньгами, но сам-то он по своей природе хороший, добрый. Для Целкова это не так. Зло сидит уже в самом человеке, считает он, человеческая природа очень опасна и это проявляется в полную силу, когда «простой» человек захватывает власть. Такого рода утверждения и образы не умиляют взор или греют вам душу. Представьте, что вы вешаете дома изображение монстра с ножом, лопатой и с агрессивным оскалом звериного лица. В этом кроется причина того, что Целков, внесший грандиозный вклад в развитие русского искусства, сегодня, по сути, маргинален. 

Портрет / Portrait, 1960 (с) Tsukanov Family Foundation

Как структурно построена выставка? 

Я разделил творчество Целкова, которое вообще в принципе многим казалось совершенно одинаковым, не несколько тем и периодов. Мне говорили: «Что тут показывать в десяти залах, когда везде одни морды?». Но мне показалось при ближайшем рассмотрении, что на самом деле это творчество очень разнообразно. Там есть разные повороты: не только агрессия, но и эротика, не только страсть к разрушению, но и влечение, и либидо, и морбидо. В том числе интереснейшая тема «Маски», посвященная формам и приемам выживания в тоталитарном обществе. Так что, каждый зал у нас представляет другого Целкова, на определенном новом этапе развития его творчества.

Толпа / Crowd, 1978 (с) Tsukanov Family Foundation

Можно ли назвать Целкова своего рода авангардистом?

Да, он – настоящий экстремист! Настоящий ненавистник и истребитель соцреализма. Со студенческой скамьи ориентировался на авангард 1900-1910 годов. Делал это демонстративно, с вызовом. Вы без труда можете различить там следы влияния всех запрещенных тогда формалистов - Пикассо, Матисса, Гончаровой, Розановой, Ларионова, Кончаловского, Его художественный язык нашпигован цитатами или аллюзиями на авангард начала ХХ века. Чего нельзя сказать про художественный язык конформистского искусства в целом, который больше ориентирован на те художественные движения, которые были во второй половине прошлого века в Европе и Америке. Целков оригинален в том, что создал течение, которое я называю ретромодернизмом. То есть модернизм, который подчеркивает свои исторические корни и через голову соцреализма перекидывает мост к творчеству первых авангардистов. По следам Целкова многие авторы к этому течению ретромодернизма присоединились, то есть восприняли тот же самый творческий метод. Например, Оскар Рабин, Анатолий Зверев, Владимир Янкилевский и другие. 

Пять лиц / Five faces, 1980 (с) Tsukanov Family Foundation

Насколько современен Целков?

Мы живем сегодня в переломный момент истории, когда «простой» человек (человек Целкова) отбросил все маски и показал свое нутро. Это вызвало шок и оцепенение во всем корпусе нашей культуры. Она точно не готовилась к такому повороту событий. А Целков из маргиналов стал сейчас центральной фигурой. Он так же востребован сегодня как Оруэлл или Сорокин. Он нам давно все подробно рассказал и показал – только мы не готовы были поверить. А теперь Целкова уже нет, но его образы обрели плоть и кровь. И отвернуться от них уже невозможно.

Три лица / Three faced, 1980 (с) Tsukanov Family Foundation