Анна Семенова-Ганц и Татьяна Чижикова о шоукейсе "Что, если бы они приехали в Москву?" и современном танце в России

Над интервью работали Юлия Крышевич, Анна Киященко

Фото предоставлены Анной Семеновой-Ганц и Татьяной Чижиковой

23 и 24 марта в ЗИЛе прошёл двухдневный шоукейс по современному танцу «Что, если бы они поехали в Москву?». Накануне события  АртУзел встретился с хореографами Анной Семёновой-Ганц и Татьяной Чижиковой перед событием, чтобы обсудить ожидания от фестиваля. О том, как все прошло, читайте в нашем репортаже.

Фото: Анна Титова

Юлия Крышевич: Сначала хотелось бы узнать ваше мнение о состоянии современного танца в России. На какие площадки, события, источники стоит ориентироваться, чтоб быть в курсе происходящего и актуальных тенденций?

Анна Семенова-Ганц: Большую часть времени я работаю не в Москве, а в Гамбурге, поэтому не могу сказать, что хорошо знаю актуальную российскую повестку. Меня как человека, живущего в Германии, удивляет, как в Москве такое количество талантливых людей занимается созданием работ без денег. В Германии существует финансирование на государственном уровне, на уровне фондов и профсоюзов. Невозможно пригласить человека танцевать бесплатно: площадка не одобрит такой бюджет. В Москве всё делается на большом энтузиазме.

Татьяна Чижикова: Я бы назвала фестиваль перформанса в ЦИМе. Сегодня ЦИМ — одна из крупнейших московских площадок, практикующая экспериментальный современный танец. В Санкт-Петербурге есть пространство перформативных практик «Сдвиг», которое приглашает художников для реализации идей в рамках лабораторий, например. Это не про техническую составляющую танца, а, скорей, про исследование, дискурс. 

А. С.-Г.: Да, именно про дискурс! В Москве для этого есть ЗИЛ. Здесь есть и, надеюсь, будет своя программа резиденций, много пространств и очень сильное направление contemporary dance. В России есть проблема с пониманием, что такое современный танец: многие считают, что это Диана Вишнёва, но это как сказать, что современное искусство – это Никас Сафронов. Танец, как и любое другое искусство, может быть концептуальным, когда он исследует, а не создает изобразительно-повествовательные работы. 

Т.Ч.: Есть несколько ветвей современного танца: чистое танцевание, где именно танец в привычном понимании является медиумом, например, труппа «Балет Москва». И есть исследователи современного танца, которые рассматривают тело как объект, которое само по себе информативно, и способы движения, выбранные автором, эту информативность проявляют.

А. С.-Г.: Современный танец в Москве чаще можно увидеть в фестивальном формате, как в эти выходные, например.Такие фестивали нужно отслеживать. Специальных центров для этого, увы, нет. 

Т.Ч.: Это потому, что сделать фестиваль в России – очень трудоемкая задача: непонятно, где искать людей, готовых всё нести на своих плечах, и средства. Но желание и идеи есть. Шоукейс «Что, если бы они поехали в Москву?», который будет уже в эти выходные, – достойная попытка собрать фестиваль современного танца на два дня. Неизвестно, когда будет продолжение.

Фото: Анна Титова

Ю.К: Теперь к шоукейсу. Как вы решили принять участие? Вас пригласила куратор проекта Анастасия Прошутинская?

А. С.-Г.: Да, мы знакомы. Я приехала в Москву, чтобы принять участие в проекте ГЦСИ (выставка «Искусство быть»). Мы встретились с Таней. Она поделилась недавно возникшим образом противостояния: удара и невыносимости – так мы решили заняться его исследованием, репетировать для себя, попробовать. То, что мы покажем в воскресенье, – не финальная работа, а work in progress, ведь мы работаем над проектом всего две недели. Работа построена на movement research: у нас нет исходного репертуара, мы генерируем материал в процессе, смотрим, что получается, и собираем. Сегодня мы танцуем под Джейн Биркин, а завтра – под Эдиту Пьеху. В России всё очень интенсивно: мы хотели просто порепетировать, а надо что-то презентовать зрителю уже через два дня.

Т.Ч.: Мы не ожидали, что процесс будет происходить так быстро. Это авантюра и вызов, который бросила нам Настя Прошутинская. «Может, покажете “Ударницу?”», – предложила Настя. Мы начали собирать «Ударницу» с нуля.

Ю.К: Необычное название: «Что, если бы они поехали в Москву?». Как вы считаете, название отражает содержание шоукейса — то, что увидит зритель?

А. С.-Г.: Об этом лучше спросить куратора проекта. Без референса к Чехову здесь не обошлось точно. Насколько я знаю, Настя Прошутинская приглашает многих иностранных танцевальных кураторов посетить фестиваль, то есть не мы едем к ним, а они приезжают в Москву – на название можно посмотреть с этой точки зрения. Другой ракурс – слабо проявленное присутствие современного танца в Москве: что, если бы он здесь вообще был? Фестиваль как раз станет местом концентрации танцевальных практик.

Т.Ч.: Я вижу такое в первый раз: иностранные кураторы едут в Москву, чтобы посмотреть на состояние современного танца в России. Всегда было наоборот. Название отлично передаёт этот перевертыш. 

Ю.К: На ваш взгляд, есть смысл для зрителя приходить на часть программы?

А. С.-Г.: Это не программная история — подключиться можно в любой момент. Идея фестиваля — не показать связный сюжет или определенную технику, а работать с актуальным дискурсом. В традиционном танце тело выполняет функцию интерфейса, изображает что-то. Совершенно точно могу сказать, что в нашем перформансе тело рассматривается иначе: как агент, как источник социальных и культурных смыслов – думаю, это справедливо и для других перформансов в рамках шоукейса. Осмысленность и исследовательский характер танца и есть связующая нить программы.