Мария Бурасовская и Женя Миронов о развитии фотоискусства в России

Над материалом работали Юлия Крышевич, Анна Киященко

С появлением медиа-арта фотография окончательно закрепилась в статусе одного из видов технического искусства. В России и мире появляется всё больше конкурсов и резиденций для молодых фотографов, в то время как положение фотографии на арт-рынке по-прежнему спорное: многие галереи предпочитают выставлять живопись, коллекционеры также стремятся покупать «рукотворные» работы. Мы поговорили с директором московской галереи фотографии  «Глаз» Марией Бурасовской и художником галереи Женей Мироновым о состоянии и перспективах развития самого раннего из технических искусств. 

Мария Бурасовская. Фото: Наташа Покская

Мария Бурасовская: «Фотография мне всегда казалась самым грустным из искусств» 

Юлия Крышевич: Мария, вы управляете галереей «Глаз» 13 лет. Как вы оценивали перспективы развития современной концептуальной фотографии в России в начале своей карьеры? И что думаете об этом сейчас?

Мария Бурасовская: Когда я начинала, рынка фотографии не существовало вообще. Чаще всего в то время я слышала: «Это что же, человек кнопку нажал, а я за это столько денег должен заплатить?!» или «Да моя дочка (жена, собака) не хуже сфотографировать сможет». Так что первым умением было терпеливо отвечать на подобные реплики и объяснять, почему фотография — это искусство. За последние 15 лет всё медленно, но поменялось. Появились коллекционеры и правила игры, по которым существуют галереи и работают художники. Художники тоже изменились: они стали свободнее, что ли, появилось больше свежих, интересных идей и проектов. 

Ю.К. На ваш взгляд, фотография продолжает оставаться элитарным искусством или это давно в прошлом?

М.Б.: Не очень понимаю вопрос — он сразу выводит на вопрос об элитарности искусства в целом. Если вы имеете в виду именно это, то да: чтобы понимать и знать фотографию, как и любое искусство, нужно быть насмотренным, начитанным, тонко чувствующим предмет коллекционирования. Если вы говорите о массовости фотографии как медиа из-за доступности техники, то я никогда не видела в этом угрозы для художественной фотографии. Краска и карандаши уже давно доступны каждому, однако талантливых художников от этого больше не становится. 

Ю.К.: Галерея «Глаз» представляет более 20 авторов, один из которых — ваш отец. Сложно оставаться объективной и не отдавать предпочтения каким-то работам?

М.Б.: С папиными фотографиями я живу с детства, как и с работами Родченко, Суткуса, Слюсарева и многих других. Сейчас же у каждого автора, представленного галереей, найдутся одна-две работы, к которым я особенно неравнодушна. Однако не думаю, что это на что-либо влияет. 

Ю.К.: Если сравнивать коммерческий успех галереи «Глаз» с LUMAS в Москве и Риге, какой вывод можно сделать?

М.Б.: Эти галереи работают на совершенно разных рынках. Галерея «Глаз» продаёт работы для коллекционеров, маленькими ограниченными тиражами, порой даже уникальные отпечатки. Представленные в ней авторы — либо мировые звёзды, такие как Родченко, Бальтерманц, Слюсарев, Алекс Уэбб, Богдан Конопка, либо очень многообещающие молодые художники (Женя Миронов, Федя Савинцев, Ваня Михайлов). Галереи LUMAS — история про интерьер и фотографию в нём. Но я убеждена, что фотографии в интерьере — это нужный мостик, ведущий к коллекционированию. Всё так или иначе начинается с выбора картины для гостиной. 

Ю.К.: Как вы считаете, что необходимо для качественного развития галереи фотографии сегодня? 

М.Б.: Нам по-прежнему нужен рынок. Сейчас в Москве всего две галереи фотографии (а ещё лет 5-7 назад нас было шесть или семь). Это катастрофически мало для такого большого города. У нас есть прекрасные художники, даже школы фотографии. Есть и люди, которые ей интересуются. Но для того, чтобы галереи открывались, важны ещё такие факторы, как здоровая экономика, защита бизнеса со стороны закона и адекватные налоги. Но это уже совсем другой разговор. 

Ю.К.: Какие премии/конкурсы в области современной фотографии вы можете выделить? В том числе и для начинающих авторов.

М.Б.: Конкурсов и премий в этой области очень много, поэтому важно определиться, в какой именно сфере фотографии работает автор. За выдающиеся успехи в освещении социальных и экологических проблем вручают Prix Pictet. За внушительный вклад в развитие фотографии — Hasselblad Infinity Award. В фотожурналистике существуют свои призы, в фэшн-фотографии — свои. Помимо конкурсов есть масса портфолио-ревю, во время которых можно показать собственные работы кураторам и критикам со всего мира. Они проводятся практически на любом фестивале фотографии. Кроме того, сейчас можно начать свою карьеру с разнообразных онлайн-платформ, таких как LensCulture или Feature Shoot. Безусловно, у фотографов сегодня возможностей показать себя значительно больше, чем, скажем, 15 лет назад.

Ю.К.: В чем, на ваш взгляд, уникальность фотографии как вида искусства?

М.Б.: Фотография мне всегда казалась самым грустным из искусств. Каждая работа — застывшая ностальгия, пойманный момент, который был и никогда больше не повторится. Кроме того, это уникальная возможность увидеть мир глазами другого человека. А если этот человек ещё и бесконечно талантлив, как большинство известных фотографов, то благодаря фотографии мы видим поразительно красивый и при этом реально существующий, удивительный мир. 

Женя Миронов. Фото: Александр Ковальчук

Женя Миронов: «Состояние современной концептуальной фотографии в России релевантно образовательному процессу, а он, естественно, практически отсутствует»

Юлия Крышевич: Женя, расскажите о том, как вы пришли к сотрудничеству с галереей «Глаз». Как это повлияло на ваш дальнейший творческий путь?

Женя Миронов: Для начала мне нужно было помешаться на самой фотографии. Затем отучиться 7 лет на кафедре фотомастерства МГИКа, сделать десятки выставок и проектов. Мой путь к галерее был долгим. С момента первых шагов мне потребовалось в общей сложности 8 лет. Летом 2014 года я пришёл в «Глаз» на выставку Андрея Минакова, мы вместе обучались у одного мастера. Андрей познакомил меня с Марией Бурасовской, я показал ей свою книгу «Построение метафор», рассказал о себе. Осенью того же года у меня проходила большая выставка в МАММ, на которой Ольга Свиблова посоветовала обратить внимание на «Глаз». С тех пор прошло почти 5 лет, мы продолжаем работать вместе.

Ю.К.: Как вы оцениваете состояние современной концептуальной фотографии в России? Представьте, что вам 16 и только предстоит выбрать профессиональное направление. Рассматривали бы вы область фотографии в качестве возможного карьерного пути?

Ж.М.: Зависит от того, какой бы у меня был круг интересов. Должно изначально что-то зацепить, даже не просто зацепить, а пройти сквозь сердце. До дрожи, до боли, до осознания, что это твоё, а не автора, который подписан под картинкой, например. Ты принимаешь свою нищету и лезешь вперёд через годы образования, через полчища рук, которые пытаются развернуть тебя в обратную сторону, через страхи и непонимание друзей, через себя, в конце концов, к снимку какой-нибудь травинки, да ещё и ночью. Представляете?

Состояние современной концептуальной фотографии в России релевантно образовательному процессу, а он, естественно, практически отсутствует. В масштабах страны эффективность образования в области фотографии могу оценить примерно процентов на 5 из 100 возможных. Мастеров единицы, многих уже нет. Чудовищной утратой для мира отечественной фотографии считаю уход Слюсарева. 

Ю.К.: Цветная фотография или чёрно-белая, что предпочитаете?

Ж.М.: Я работаю со всеми формами, цветами и оттенками бесцветности. Цвет — это всего лишь информация: когда необходима именно она — есть цвет, когда она лишняя — цвета нет. Цвет как элемент языка, как инструмент, и, когда строишь визуальную фразу, относиться к нему нужно с пониманием. Малейший перепад не в ту сторону вызовет у зрителя совершенно иное представление и уведёт его не в ту степь. В моём случае, эта степь — размером с толщину лезвия.  

Ю.К.: Кого из российских фотографов можете выделить? Чей пример вдохновляет?

Ж.М.: Вдохновляет активная жизненная позиция Франсиско Инфанте, вдохновляют цветные метафизические работы Александра Слюсарева и всех, кто пошёл по его стопам. Пластика и настроение работ Рината Волигамси, хотя это и не относится к фотографии, но очень похоже на неё! Сны мои — это воздух полароидов Тарковского, не снятых или потерянных им в поездках. Очень похоже! Последнее, что я отметил у молодых авторов, это #mirrorspectacular Валерия Романова — эксперименты с цветом, переносимым с картинки, которая висит на стене, на одежду зрителя. Приём нужно развивать — он хорош тем, что документален и показывает область трансперсонального. Кстати, с Валерием Романовым я познакомился на Cosmoscow. 

Ю.К.: На Cosmoscow 2018 на стенде галереи были ваши работы. Поделитесь впечатлениями об участии в этом событии. 

Ж.М.: Да, событие важное! Если говорить про некоторые из моих работ, не продали лишь несколько экземпляров. Например, метафора «Коровы со снегом» осталась последней в тираже. Зрителю на Cosmoscow приходится непросто: на каждом квадратном метре висят картины, в работы авторы вложили идеи, смыслы — их нужно расшифровать. Наше сознание устроено таким образом, что оно пытается сшить увиденное воедино — на такой выставке это не просто. Я общался с посетителями, рассказывал им в деталях про работы — всего себя отдал этому процессу и был очень рад. Я благодарен Марии Бурасовской и коллективу галереи «Глаз» за бесценный опыт. 

Ю.К.: Что необходимо делать молодому фотографу, чтобы зарекомендовать себя в профессиональной среде?

Ж.М.: Уж простите меня за прямоту: необходимо иметь талант, как, например, у Тарковского или у Питера Гринуэя, либо получить образование и участвовать в музейных выставках. Под образованием я имею в виду глубинное изучение драматургии и режиссуры. А вообще, нужно каждый день просыпаться и засыпать со своими образами, нужно научиться заново рождать этот уставший сам от себя мир. Дымящиеся свалки на территории страны — фрактал общего положения дел, в том числе и мира визуальной культуры. Что необходимо делать молодому фотографу? Искренне и идейно визуализировать свои образы!

Ю.К.: В чем, на ваш взгляд, уникальность фотографии как вида искусства?

Ж.М.: В том, что она напрямую показывает бытие как многомерную реальность. Живопись практически бездоказательна в этом плане, музыка туманна, как и кино, ибо существует лишь на носителях. А фотография — это документация присутствия. Документ, показывающий состояние сознания автора на практике. Этим она интересна, этим она и сложна.