NFT: каждый раз как в первый

В «Третьем месте» открылась выставка Everplace NFT с участием двадцати художников, которые работают в совершенно различных жанрах. В залах бывшего особняка Нарышкина обещают знакомство с NFT, которое окажет воздействие на все органы чувств.

Текст: Ирина Дементьева

Творческий миф подходит к своему завершению. Романтический художник-гений рассеивается среди себе же подобных. Творцом оказывается каждый, просто взяв в руки телефон.  В этом переизбытке производителей куратор своей властной рукой отбирает лучших художников, а когда произведения искусства просто перестают говорить, своим голосом заявляет об их достоинствах, вовлекая в рассказ теорию, которая превращается в главного и важного субъекта художественных отношений. Куратор показывает срез времени, актуальные проблемы, создавая нарратив – так смещается акцент с отдельных произведений на выставку в целом.  Куратор стремится даже из слабого искусства делать сильное авторское высказывание. Случается и другое. Говорящие работы ставят в контекст, который принижает работу, не подсвечивает ее достоинство. Так произошло в этот раз с петербургской выставкой Everplace NFT. 

Название выставки в действительности отсылает лишь к ее предмету – NFT, и добавляет определение – вездесущий. NFT показывают в старом особняке с лепниной и полуразрушенным полом.  С первых строк кураторского текста в нашей памяти освежают теорию, говорят, что противопоставление истории и технологий «проблематизирует тему беньяминовской ауры», которая, как говорит сам философ, утрачивается в процессе изъятия произведения искусства из контекста.  

Контекст NFT – это цифровое пространство, в котором NFT – часть его, законное место с правом владения плюс сам объект и информация об авторе, невзаимозаменяемая цифровая точка, которая не равна такой же невзаимозаменяемой точке. Если реди-мейд изъять из музейного пространства, он станет обычным предметом, если достать NFT, то мы увидим лишь digital-арт или любой другой медиум.  NFT нельзя отделить от киберпространства в полном объеме. Можно продемонстрировать лишь его содержательную копию, потому что NFT полностью принадлежит виртуальному миру. Любой digital-формат уже существует в цифре, его перевод в NFT отвечает лишь запросу арт-рынка и коллекционирования. При демонстрации NFT исчезает беньяминовская аура. Так рассыпается название выставки – не такой уж NFT и Everplace.  

Если от NFT у нас остался только материальный медиум, посмотрим, насколько он гармонично взаимодействует с историческим пространством, создается ли тот диалог исторического и технологического как попытка проблематизировать выставку.  Мистическая атмосфера залов практически не создает диалог с «воспроизводимым digital-артом». Лишь несколько работ естественно располагаются в пространстве особняка. Одна из первых – работа арт-группы VNEMIRA «Слои времени», она была связана со слоями штукатурки, которые находятся на стенах особняка, стирание одного виртуального слоя обличает следующий, одновременно перенаправляя взор на историческую пленку прошлого, так возникает вкус истории. 

Другая – Артем Мороз в работах «Moonlight» и «Daylight» интерпретирует звук через зрение. В Белом зале, где обычно стоит рояль, звуки музыки трансформируются в узор, проецируемый на стену, в зависимости от мелодии рисунок меняется. Так звук можно увидеть. 

Кроме удачной сайт-специфичности работ, намечена и критическая тенденция в осмыслении технологий. Произведение Оскара Шторма «Роботизация. 23-ий Век» повествует о «последовательной, всеохватывающей тенденции цифровизации, автоматизации и машинизации нашей жизни». Остальные художники остаются за бортом этой попытки проблематизации. 

Возможно, осталось впечатление от заявленного воздействия на органы чувств. Разберемся. Выставка пыталась познакомить зрителя с «NFT» и дать прочувствовать его «всеми 6 органами чувств». Первый зал, посвящённый вкусу, демонстрирует работу вышеупомянутой арт-группы «VNEMIRA», которая чудесно вписывается в пространство особняка, но совершенно не активирует вкусовые ассоциации – «вкус истории» скорее метафора, которая соседствует с прямым использованием слова «вкус» в интегративной работе. На столах располагаются листки бумаги, расчерченные на 4 вкусовые зоны, рядом печати, которые, окунув в краску, можно прислонить к бумаге и создать в выбранной вкусовой области отпечаток, на основе этих бумажек художники создадут NFT. Или так пообещали. 

Следующий зал – зрение, выделяется работой Anna Domini и MARY LJÓS, которая ярче и точнее расположилась бы в зале осязание. Абсолютна прекрасна и по фактуре, и по содержанию, но соседствовала с менее говорящими работами. Художница показывает первую часть триптиха, в котором соединяет танцевальное искусства, пластику тела и медитативную терапию цветом.  На выставке представлено видео синего цвета – цвета воды, в которой отражается лучи солнца, проводящие к свету, к источнику, к иной стороне бытия. Голографическая ткань, которая отражает фактурность и осязательность, добавляет иные цветовые грани более теплых оттенков. Там же располагается работы Оскара Шторма и Ильи Йода, но как они воздействуют на органы зрения, остается вопросом.

Зал обоняние соединяет живописные работы Серафимы Сажиной на тему сновидений и еле ощутимые обонятельные ассоциации в скульптурных работах, подвешенных на ниточки, Лилии Бакановой. 

Один из залов про осязание представляет результат совместного творчества художника и машины – 3D скульптуры Julia Cyberflora под названием «Ossis costa, Iamincremental, Abditapilla». Художественные произведения обнажают противоречивость традиционной схемы идеальной ручной работы и неловкого, поврежденного производства машинного 3D принтера. Почему именно эта работа относится к осязанию, а не наиболее подходящий арт Anna Domini и MARY LJÓS является загадкой. Другой зал отведен для работы Tonoptic «Leuchtkraft», что в переводе значит светимость, наблюдаемая система реагирует на наблюдателя изменением изображения и звука. Темы перекликаются со следующим залом – слух, где располагается Артем Мороз. Еще один зал воздействует на вестибулярный аппарат. 

Если поменять расположение работ в пространстве особняка, а название залов, которое кстати не угадывается при незнании задумки куратора, оставить, то недоумения не возникнет, работы отвечают сразу нескольким «темам», что сразу ставит вопрос о компоновке работ и обесценивает задумку куратора о знакомстве с NFT через воздействие произведений на конкретные органы чувств. 

Как рассЫпалось название выставки, так пропала и ее цель – знакомство с NFT уже не состоится. И вновь обращаясь к кураторскому тексту, который постулирует разговор об NFT как разговор специалистов, можно отметить, что данный пассаж не соответствует действительности. NFT каждый раз как в первый знакомят с аудиторией, каждую следующую выставку провозглашая первой выставкой NFT если уж не в мире, то точно в России.  Некогда существующее пространство «Стыд» представило выставку «Криптокатакомба» куратора Александры Генераловой и NFT-художника Никиты Панина в июне 2021 года. Главный музей города поддержал токенизацию части произведений из своей коллекции в сентябре, а уже в ноябре сделал выставку «Незримый эфир». Манеж на ярмарке «1703» в июне 2022 года уже вписывал концептуальные проекты с NFT в пространство экспозиции. Участие принимали: университет ИТМО, Masters и Generative Gallary. Идея познакомить зрителей с NFT осенью 2022 года, когда рынок NFT стремительно падает, кажется или шуткой, или попыткой продуманного PR-хода. 

В результате концепция выставки, основанная на идее продемонстрировать NFT, рассмотреть проблему взаимоотношений технологий и истории, подарить новое восприятие зрителю, рассеивается как «беньяминовская аура» вне контекста. 

Куратор не точно выбрала название – показать NFT ей не удалось в связи с невозможностью отрыва NFT от цифрового пространства, не отразила свою позицию в вопросе противостояния технического и исторического с претензией на сайт-специфичность и глобальнее – технического реального, которое не иллюстрируется работами, не создала цельный нарратив – обещанное воздействие на органы чувств не происзошло. Да и актуализировать немного устаревший NFT не удалось.

Если все же миф о художнике распадается, то кураторам стоит принять эстафетную палочку, а заодно и ответственность. 

Источник фото.