Подобие человека

Новый выставочный сезон в здании на Гоголевском бульваре Московский музей современного искусства открыл первой в России масштабной выставкой ведущего современного немецкого скульптора Стефана Балкенхола "Стефан Баленкхол. Скульптуры и рельефы". У нас он не столь известен, хотя несколько его работ находятся в коллекции Владимира и Екатерины Семенихиных. 

Белые залы особняка на Гоголевском, кажется, как нельзя лучше подходят для первого знакомства с скульптурами и рельефами Балкенхола. Цвет стен как бы подчеркивает принципиальную отстраненность вырезанных из различных пород дерева человеческих фигур от зрителя, затрудненность для него их эмоционального восприятия. Потому что это – искусство, требующее аналитического подхода со стороны посетителя, задействующее преимущественно его разум. Молодая сотрудница музея, проводившая в то время экскурсию, рассказывала о своих эмоциях, вызванных работами немецкого скульптора, и, правда, можно восхищаться его мастерством или поражаться размеру отдельных произведений, но только первые секунды. Эти деревянные фигуры с похожими друг на друга, ничего не выражающими лицами, словно задают посетителю загадку свои иллюзорным человекоподобием. 

Куратор выставки Маттиас Винцен отмечает, что Стефан Балкенхол продолжает многовековую, идущую от Средневековья европейскую традицию деревянной скульптуры. При этом он выступает как художник-постмодернист, совмещая в своих работах разные культурные пласты: среди произведений, представленных на выставке, некоторые напрямую отсылают к образцам религиозной деревянной скульптуры, представляя собой своеобразные варианты композиции «Мадонна с младенцем». Другие же – несколько рельефов на золотистом фоне, напр., «Мужчина и скелет» - эксплуатируют иконописные элементы, при этом на «иконическом» золотистом фоне изображена все та же мужская фигура в белой рубашке и черных брюках, своего рода визуальный лейтмотив выставки. В отдельно стоящих на деревянных постаментах фигурах невольно видятся переклички с Ренессансом, а в лежащей голове – аналогичная бронзовая скульптура Бранкузи. 

Но если все это формально – не более чем игра с историей искусства, то не переносится ли игровая логика и на то, что он изображает, на эти многочисленные однообразные человеческие фигуры? Куратор предлагает нам увидеть в них гуманизм скульптора, ставящего перед зрителем вопрос: «скрывается ли еще что-то человеческое за отчуждением и спектаклем современного капиталистического общества? В каком промежуточном измерении оказывается человек, который на несколько мгновений стал неподвижным?» Чтобы ответить на эти вопросы, зададимся другим, без решения которого они оказываются бессмысленными: что такое человек для скульптора? В чем состоит это человеческое, утрату которого в современном капиталистическом обществе призваны манифестировать работы Балкенхола? 

В их отстраненной, застывшей неподвижности, как представляется, от человека остается только внешний облик, который скульптор раз за разом с несколько аутическим (тоже характеристика куратора) упорством воспроизводит. Внешний облик, человекоподобие – вот единственная характеристика «человеческого», которое можно найти в его произведениях. Это тоже своего рода игра в фигуративную скульптуру, в которой остается только внешность человека, усредненная, лишенная каких-либо ценностных качеств. Если таков ответ на вопрос о том, что скрывается за капитализмом, то можно сказать, что и сам Балкенхол вполне комфортно существует в этом капиталистическом отчуждении и опустошении, раз за разом воспроизводя подобие человека, но не давая при этом его образ. 

Можно трактовать эту ситуацию и иначе: для скульптора внешность человека – та последняя опора, последний оплот человеческого, за который он цепляется среди капиталистического отчуждения. Работы Стефана Балкенхола не дают однозначного ответа на этот вопрос: очевидно лишь, что для него иллюзорная работа с изображением, с «внешним видом» важнее концептуальных смыслов, которые можно в него вложить. Подтверждением тому могут служить рельефы вроде «Леса» и «Озера», где фотографическое изображение, перенесенное на деревянную доску, «дополняется» резцом и акрилом. 

В какой точке находятся работы Стефана Балкенхола: в конце долгого пути развития европейского искусства, где от человека остается только внешний вид, лишенный глубинных характеристик, или в начале нового «гуманистического» витка, для которого фиксирование внешнего вида человека служит лишь отправной точкой – на это можно ответить только спустя время. 

Выставка продлится до 13 ноября.