Продажа весны в преддверии праздника

В Музее Востока до 10 апреля открыта выставка "Квартал удовольствий", которая иллюстрирует историю известнейшего японского квартала Ёсивара, а так же непростую жизнь его обитательниц.

Любой предмет, связанный с Японией, будет привлекать внимание – закрытая более двух веков страна до сих пор видится нам загадочным архипелагом, окутанным цветом сакуры. Выставка “Квартал удовольствий” (16+) освещает практически неподобающее для выставки в государственном музее явление – секс-индустрию периода Эдо на примере знаменитого квартала красных фонарей Ёсивара, специально организованном в XVII веке приказом сёгуната. Куратор выбирает самые невинные работы из коллекции Кирилла Данелия, в первую очередь фокусируясь на эстетике особых художественных средств японской гравюры, которая в отличие от европейской живописи подчеркивает церемониальность и контекстуальность этой культуры. На первый план вынесен бесконечно отстраненный женский образ в окружении ориентального орнамента, демонстрирующий канон сексуальности и привлекательности того времени.

Выставочное пространство музея заполнено конструкциями красного цвета, похожими на решетки, за которыми ожидали клиентов проститутки юдзё, «женщины для удовольствия», попадавшие в бордели еще детьми. Тут же выстроен импровизированный мостик над лайтбоксами, имитирующими пруд с карпами, большого формата фотография секс-работниц, взятая из статьи о квартале в Википедии, баннер с сакурой подвешен к люстре XIX века. Эти клишированные мотивы пытаются погрузить нас в атмосферу Японии, лишний раз уводя восприятие в область эстетического, социальный контекст рассматривается лишь вскользь. Табуированная тематика почти что скрыта – в экспликациях перечисляются транслитерированные с японского ранги юдзё и упоминаются незначительные факты о жизни девушек в квартале, куратор мастерски избегает использования тематической лексики. Как за слоями кимоно здесь по-японски прячется смысл - в условиях существования строгой иерархии отсутствует право называть вещи своими именами. Специально выдуманный для индустрии развлечений эвфемизм байсюн, буквально означающий «продавать весну», исключает из поля зрения тяготы  патриархального устройства. Отношение к женщине как к вещи, статусному придатку к чайной церемонии, сдобренное сочными красками гравюры,  привычно укладывается в наше сознание. На зрителя обрушены прихотливые ориентальные образы, он растерянно знакомится с коротким сводом правил поведения в борделе, но уже  не акцентируется на проблеме эксплуатации секс-работниц, средний возраст смерти которых не превышал 23 лет. Девочки, проданные в бордель родителями, должны были отработать долг или найти покровителя, который выкупит ее контракт. 

Серия “Сопоставление красавиц современности” Утагавы Кунисады по сути представляет собой каталог секс-работниц, подобный тем, что раздают в московских пробках. Тиражированный образ проститутки даже не нуждается в имени собственном – в соседнем зале каждая из семи больших гравюр, представленных вместе, носит неперсонифицированное название “Красавица”. Работой Утагавы Хиросигэ из серии "Тридцать шесть развлечений в Эдо: Таканава” представлен еще один популярный жанр того времени - путеводитель по индустрии развлечений мидзу сёбай: десятки лодок, заполненных мужчинами, стремятся к горящим на берегу красным фонарикам.

Выставка, потенциально имеющая социальный резонанс, не смогла его реализовать, а может, и вовсе не имела такой цели. Мы подчинены двойному отчуждению – нынешнее лобби патриархальных взглядов, отчасти присущее Японии того периода, и бесконечно далекая, и, от того влекущая, культура бывшей в изоляции страны направляют наш зрительский опыт в эстетическое русло, отчеркивая не постижимый с позиции потребителя удовольствий дискурс. Контекст определяет форму подачи. Экспозиция предлагает себя зрителю как та красавица - мужчине, с позиции зависимого субъекта, – на переднем плане изящные изгибы, утонченные повороты, приоткрытые рты. По иронии судьбы выставка открывается в преддверии 8-го марта, подчёркивая неспособность общества принять победу, одержанную женщинами ещё в начале прошлого века, по-прежнему оставляя их придатком «чайной церемонии».