С Кайфом

Матвей Кайф – небезызвестный сегодня художник. Публике он знаком и как стрит-райтер, и как создатель коллажей, шрифтовых композиций, объектов из дерева, и как дизайнер. В интернете есть достаточно информации о его творческом пути и образовании, я же хочу предпринять попытку «разложить» его искусство на несознательные аллюзии на некоторые направления искусства и литературы ХХ века. 

Текст и фото: Екатерина Сальникова

II место в конкурсе текстов о современном искусстве «Сменим тему» в номинации "Эссе"

Речь я поведу в основном о шрифтовых композициях Матвея. Когда их рассматриваешь,  создаётся впечатление, что они — своеобразная ироническая издёвка над зрителем. Во многих зашифрованы фразы, которые, надо полагать, наиболее часто встречаются среди «комментаторов» актуального искусства: «Как это понимать?», «Очень интересно, но ничего не понятно».

Иногда работа вступает со зрителем в диалог, погружая его в саморефлексию: «О чём ты думаешь?» Лично мне особенно нравится композиция «Размышляй», она заставляет остановиться напротив неё и думать, какая литера как и где запрятана. Замысловатый строй букв натолкнул меня на мысль о советских футуристах, которые придумывали новые формы стиха (лесенка Маяковского), новый язык (заумь Хлебникова, Кручёных и Гнедова), а также дополняли свои литературные изыскания экспериментами со шрифтами и живописью.

Матвей Кайф, "Размышляй", фото: Екатерина Сальникова/ART Узел

Все эти позиции в полной мере воплотились как в шрифтовой графике Матвея, так и в зинах «Мимолёты». Тексты сборников представляют собой отличный пример «не застывшего языка», о котором писал Кручёных. Местами это самая настоящая заумь, т.е. абстрактный набор слогов; местами - поток сознания, прямо-таки в лучших традициях «Школы для дураков» Саши Соколова.

Матвей Кайф, "Мимолёты", фото: Екатерина Сальникова/ART Узел

Если продолжить говорить о литературном метаконтексте, то не могу не упомянуть и Всеволода Некрасова, представителя московского концептуализма и одного из лидеров второго русского авангарда, который, по моему мнению, тоже был подвергнут влиянию футуризма. Когда я читала «Мимолёты», первой моей ассоциацией стало «Deutschlandreise» Некрасова. Мне кажется, и та и другая работы схожи принципом своего построения: как в словах при неправильной расстановке букв мы понимаем правильное их звучание и значение, так и в подобных текстах с перепутанной расстановкой смыслов мы угадываем общую идею. Смысловая абстракция способствует тому, что посредством неё рождается новое текстовое восприятие, освобождённое от оков ординарности.

Всеволод Некрасов, Dojče buch

Также надо обратить внимание на то, что, кроме следования традиции, в творчестве Матвея можно найти и прямую внутритекстовую связь с советскими футуристами. Здесь я имею в виду шрифтовые композиции-аллюзии на оперу «Победа над солнцем» Михаила Матюшина и Алексея Кручёных. Она рассказывает о том, как будетляне (футуристическая, а позднее – кубофутуристическая группа) отправились завоёвывать Солнце. 

Второй пример внутритекстовой связи – композиция «Ты не один, с тобою случай»; это отсылка к поэме «Игра в аду» Велимира Хлебникова и всё того же Алексея Кручёных:

Сражаться вечно в гневе, в яри,

Жизнь вздернуть за власа,

Иль вырвать стон лукавой хари

Под визг верховный колеса.

Ты не один – с тобою случай,

Призвавший жить – возьми отказ!

Иль черным ждать благополучья,

Сгорать для кротких глаз?

Матвей Кайф, "Ты не один, с тобою случай", фото: Екатерина Сальникова/ART Узел

Другой моей ассоциацией с работами Матвея Кайфа стал супрематизм, авангардное направление, отцом-основателем которого был всем известный автор «Чёрного квадрата». Многие не считают подобное искусством, аргументируя словами «я тоже так могу», однако в рамках современного (подчёркиваю, современного, а не актуального) искусства было важно не столько то, что «нарисовано», сколько философия, которая в это «нарисованное» вложена. В частности супрематизм нельзя понять, просто посмотрев на полотна. Необходимо ознакомиться с теоретическими трудами, которые были фундаментом творчества Малевича.

На мой взгляд, как раз идейная составляющая супрематизма в работах Матвея отсутствует. Но это не есть отрицательная черта! Малевич в своё время делал достаточно смелые заявления о цветовом абсолюте, владея которым, художник через своё искусство занимал позицию «аналогового Бога». К слову, так Малевич вступал в полемику с футуристами: «Сюжет всегда убивает краску, и мы её не заметим. Тогда как расписанные лица в зелёную и красную краску убивают до некоторой степени сюжет, и краска заметна больше. А краска есть то, чем живет живописец: значит, она есть главное». Присутствовавшая в ХХ веке борьба «философий» в настоящем контексте контемпорари арта  уже не актуальна, т.к. сегодня художники обращаются ко всему корпусу исторического наследия, и идейное противостояние нивелируется за счёт того, что перенимается только визуальная эстетика.

Фото: Екатерина Сальникова/ART Узел

Таковы, на мой взгляд, некоторые композиции Матвея. Они представляют собой гармоничное сочетание абстрактных геометрических форм, местами дополненное газетными вырезками и другими аппликациями. Супрематисты на своих холстах тоже иногда прибегали к технике коллажа или же просто дополняли их текстом (например, Ольга Розанова, «Театр Модерн»). Так что, знакомясь с работами художника, важно почувствовать их внутреннее движение, которое и задаёт «ансамбль» простых форм и цветов.