Старое кино через призму современного искусства: фильм “Телохранитель”

Редакция ART Узла с удовольствием тестирует новые форматы материалов, поэтому когда к нам обратилась художник, фотограф и куратор Евгения Стерлягова с предложением написать небольшую статью о том, как актуальный дискурс в современном искусстве позволил ей по-новому взглянуть на кино начала 90-х годов, мы, конечно, предоставили ей такую возможность. 

Текст и коллажи: Евгения Стерлягова

Пересматривая старые фильмы, за компанию с сыном-подростком, заметила, что некоторые произведения приятно удивляют меня новым впечатлением. Мне, как человеку, включенному в арт-сообщество, интересно взглянуть на культовое кино через призму идей и концепций, активно обсуждаемых в поле современного искусства и поделиться с вами, читатели, своими смысловыми и визуальными находками.

Фильм «Телохранитель» 1992 года британского режиссёра Мика Джексона вошёл в историю кино, прежде всего, как трогательная мелодрама «с запоминающимися моментами высокого кича» (по саркастическому замечанию американского критика Леонарда Молтина).⠀

Мне в детстве он запомнился как остросюжетная история любви между непохожими людьми из разных миров: эмоциональной темнокожей поп-звездой Рэйчел Мэррон (Уитни Хьюстон) и серьёзным парнем нордической внешности и темперамента, телохранителем Фрэнком Фармером в исполнении Кевина Костнера. Однако, через форму противоречивой романтической истории режиссёр раскрывает и другие контрарные позиции.⠀

Две профессии: бодигард, с его железной дисциплиной самурайской сдержанностью и служением одному человеку, которого выбирает по собственной воле, и поп-звезда, принадлежащая всем своим зрителям и фанатом, вздорная, но в то же время зависимая от прихотей толпы, решений своих агентов, менеджеров, от трендов шоу-бизнеса.

Рэйчел волею судьбы (игнорировать нападки маньяка опасно для жизни и психики) и по решению своей команды становится предметом бдительного наблюдения Фармера.

Взгляд, как заботливо контролирующий («Фрэнк, ты сделал из меня психопатку!»), так и взгляды обожающей толпы, озабоченный взгляд маньяка и хладнокровный взгляд киллера - оказываются травмирующими для главной героини. В фильме визуально многое решено через систему взглядов, экранов, оптических устройств. И недаром зловещий снайпер прячет оружие в кинокамере, а сцена зарождения чувств Френка к Рэтчел представлена через просмотр ее клипа на плазменной панели. Внимательный взгляд маньяка обнаруживает даже в мусоре любую мелочь, связанную со звездой, его личным наваждением. Его глазами мы смотрим на то, что остаётся после vip-концертов и вечеринок.

«Скопическое влечение» или «влечение взгляда», согласно Лакану помогает субъектам воссоздать, собрать свою идентичность и сформировать целостный образ своего тела. «У тебя есть всё - у меня нет ничего» повторяет маньяк в письмах, в некотором роде объясняя свой мотив влечения к певице. На вопрос Рэйчел «почему вы взялись меня защищать?» (кстати в английском look after «заботиться» - тоже подразумевает акт направленного зрения, а в русском - «приСМАТРИВАТЬ») - Френк отшучивается в лучших традициях теории психоанализа: «Потому, что я не умею петь».

⠀

Взгляд смотрящий - тоже тяжёлое бремя, хладнокровный и внимательный, чтобы выполнять свою работу он должен сторониться чувств. Именно поэтому Фрэнк не может долгое время работать с одним клиентом и испытывает навязчивый страх не оказаться рядом, «проморгать» опасный момент.