"Взлет". Елена Селина и Дмитрий Гилен

На ВДНХ в самолете ЯК-42 открылся выставочный проект "Взлет". Основная задача проекта «Взлёт» – открытие новых имён и поддержка молодых профессионалов в области современной культуры. Сегодня ВДНХ – место пересечения различных видов и жанров искусств: на ВДНХ ежегодно проводится более 100 международных проектов, запущена новая выставочная программа, проходят десятки фестивалей и конкурсов. Проект «Взлёт» продолжит ряд ярких и знаковых событий, проводимых на территории крупнейшего культурно-выставочного центра страны.

Елена Селина - куратор, сооснователь XL галереи. За свою карьеру организовала более 200 выставок, прошедших в XL Галерее, Московском музее современного искусства, Фонде культуры «Екатерина», МЦВЗ «Манеж», музее «Рабочий и Колхозница». 

Дмитрий Гилен - В 2010 году поступил в НИЯУ "МИФИ", отучился там два года, далее перевёлся в Самарский государственный университет и закончил его на факультете физики. В данный момент учится в аспирантуре Самарской государственной областной академии Наяновой на факультете философии. Участник коллективных выставок в Самаре, Тольятти и Зальцбурге. 

Елена, сначала вопрос к вам, как к куратору. Скажите, как так получилось, что вы организовали выставку в самолете?

Елена Селина (Е.С.): Мне позвонили и спросили, интересно ли выступить куратором в направлении «Искусство» в проекте «Взлет»? Хороший шанс поработать в нестандартном пространстве. С моей стороны не было мучительных размышлений, я согласилась.

Как проходил отбор работ в вашем направлении?

Е.С.: Я несколько дней потратила на просмотр заявок, очень боялась ошибиться. Надо сказать, что помимо самого проекта, я еще обращала внимание на то, что художник делает вообще. Дмитрий Гилен показался мне одним из самых убедительных и сильных художников. Ему 23 года, но он уже сложившийся автор. Мне не нужно было оправдывать его молодость – не люблю этот снисходительный подход. Мне было приятно, что с Дмитрием можно не выдерживать такую дистанцию. Интересно, что за его проект Экспертный совет, который принимает окончательное решение — проголосовал единогласно. 

Расскажите, какие заявки еще показались вам интересными?

Е.С.: Мне очень понравилась заявка художника из Воронежа Вероники Злобиной. Нужно сказать, что только три автора поняли пространство самолета, как элемент выставки: что внутреннее пространство и проект могут соотноситься с самим самолетом. Дмитрий и Вероника ближе всего подобрались к сути проекта. К сожалению, у Вероники был очень сложный проект для неподготовленного зрителя: он строился на диалоге с инсталляцией Ильи Кабакова «Человек, улетевший в космос». Это была как бы обратная перспектива, ее инсталляция называлась «Человек, прилетевший в космос». В этом проекте мне больше всего понравилась мысль, что, куда бы человек не отправился, весь свой мир он берет с собой. Но мы не могли не учитывать того факта - что работу должны воспринимать и профессионалы и обычные посетители. иначе мне бы пришлось каждый день приезжать на ВДНХ и рассказывать про Кабакова. 

Дмитрий, расскажите о вашем проекте.

Дмитрий Гилен (Д.Г.): Проект основан на понятных контрастах. Когда я осознал, что выставка будет в самолете, захотелось сделать что-то на тему легкости и тяжести. Бетонный блок контрастирует с парящими облаками, а его тяжеловесность видна по подушкам, которые находятся под ним. Эти подушки продолжают тему перелетов и чего-то бытового, а еще отсылают к творчеству художников arte povera (бедное искусство), которые брали бытовые объекты, помещали их в чуждый им контекст, и они начинали совершенно по-другому восприниматься. Здесь в композиции появляется поэтика материала, напряженности этого самого материала. Сам блок отсылает к минимализму, который находится, кстати, в противостоянии с arte povera. Arte povera было реакцией на минимализм с его излишней концептуальностью, заумностью, элитарностью…  Художники arte povera предлагали вернуться к интуитивно понятным идеям, более человеческому искусству. От минимализма я взял состояние дистанцированности, которое для меня всегда было очень важно и которое исходит от  выражения в объектах минимализма особого рода молчания.. А как сделать молчащий объект, лишенный всяких свойств? В нем нужно оставить только одно свойство – свойство присутствия. Звуковой ряд в инсталляции подчёркивает и его и это молчание – возникает ощущение такого «гула небытия».

Елена, вам, как куратору, что было важнее всего показать зрителю? 

Е.С.: Мне понравилось определение, которое ввел Валентин Дьяконов. Мне это в голову не пришло, но на самом деле это довольно точное замечание – бетонный блок олицетворяет собой время, застывшее в самолете. Я бы хотела, чтобы зрители почувствовали напряжение, которое преследует нас в самолетах. Звуковой ряд, сама атмосфера должны натолкнуть на такие мысли. Мне кажется, это довольно ясная идея доступная всем.

Мне кажется, что наш проект настолько ясный, что о нем нечего рассказывать. Высказывание Дмитрия сложно интерпретировать, потому что оно очень целостно и герметично. С другой стороны – любая интерпретация имеет право на существование, не обязательно отталкиваться от чьих-то суждений.

Дмитрий, расскажите о том, как вы пришли к этому проекту.

Д.Г.: Если говорить о процессе появления идеи, то тут может быть несколько сценариев. Обычно у меня бывает некое предчувствие, того, что я хочу получить, и в какой-то момент в голове складывается картинка, я ее зарисовываю и делаю работу. Это как беременность – ты долго вынашиваешь, а потом проект внезапно рождается. Если обобщать, имеют место два подхода: более эмоциональный, когда ты садишься перед холстом и сразу начинаешь работу, и чтобы понять, что ты хочешь сделать, нужно её закончить. Другой – это формирование в голове. Ты посидел, подумал, и у тебя появляется четкая картинка, которую хочется реализовать – некий идеал.

Дмитрий, расскажите немного о своем творчестве? У вас есть любимый проект, который вы считаете удавшимся?

Д.Г.: У меня была выставка «Предчувствие встречи». Она проходила в ангаре который не очень был похож на галерею. Я работал в паре с художницей Анфисой Доброходовойи, мы там развесили огромные полотна с рамами, завернутые в ткань. Они были развешаны по всему пространству, где-то были строительные леса…  Нам было важно поработать со зрителем – когда человек приходит в галерею или музей, у него есть уже некое знание того, что сейчас будет происходить, как он будет себя ощущать: нужно медленно ходить, смотреть, тихо говорить… Важно было сломать это состояние, поэтому мы создали атмосферу монтажа, когда еще ничего не готово. Человек освобождается от «капсулы» галереи и становится способным воспринимать искусство не опосредованно институциональным формализмом. Эта идея возникла у меня после посещения разных концертов: когда я иду в филармонию, не всегда получается достичь высокого эмоционального напряжения, потому что я знаю, что сейчас будет играться, я знаю что сыграно все будет хорошо, и поэтому никакого напряжения не возникает. А когда ты идешь к метро и внезапно слышишь уличных музыкантов, исполняющих Вивальди, тебя это трогает, потому что есть контраст условно реального и идеального. За счет этого контраста ты можешь услышать это произведение. В галереях бывает не всегда легко правильно прочесть работу, потому что галереи уже ассоциируются с искусством.

Расскажите о планах на будущее.

Е.С.: Я не думала на эту тему, но знаю, что несколько галерей уже заинтересовались творчеством Дмитрия. Мне кажется неправильным, если я буду подминать под себя всех художников, которые попадаются на пути. Мне было интересно работать с Дмитрием, я надеюсь, мы еще встретимся на каком-нибудь проекте.

Д.Г.: Мне сложно говорить про планы, потому что обычно они довольно расплывчаты. Но в целом я хочу осваивать новые пространства и учиться новому.