Выставка победителей Brewhous Art Prize

В Варочном Цехе (Мытищи) 26 ноября открылась выставка победителей гранта Brewhous Art Prize.

В России не так много грантов для художников. Большая часть наград художникам — это премии за уже сделанные проекты. А вот из тех организаций, которые помогают реализовать их вне текущей выставочной деятельности, на ум приходит только фонд «Айрис» своей стипендией и фонд «V-A-C» в рамках конкурса «Расширяя пространство» (впрочем, за год они реализовали только один проект).  Варочный Цех в этом контексте удивительная институция, готовая тратить деньги на художников не за совокупность заслуг (как «Айрис») и не под шапкой благородных миссий (как «V-A-C»), а просто — тратить на художников, давать им возможность реализоваться, максимально широко формулируя рамки отбора. Так, например, именно в рамках резиденции Варочного Цеха было снято видео «Agon» Саши Пироговой, проданное на аукционе Vladey за 3000 евро, и находящееся сейчас в коллекции Мультимедиа Арт Музея.

Brewhous Art Prize — новый этап в программе Варочного Цеха. Это не только денежный приз на реализацию проекта с вполне внушительными суммами: от 60 до 150 тысяч рублей, но еще и возможность для одного из победителей в четырех творческих номинациях поехать в резиденцию на Кубе. Так что, весьма интересно разобраться, кто победил и с какими проектами.

Первое, что нужно отметить — почти всем победителям меньше тридцати, все проходят под условную планку «молодого художника». Злые сексистские языки подмечают, что все победители — девушки. Конечно, если кто-то захочет рассмотреть премию через оптику теории заговора, то он обратит внимание, что одной из победительниц один из членов жюри в прошлом году делал выставку. Или что, две другие победительницы учились в заведении, где преподает другой член жюри. Но как можно найти такого компетентного эксперта, у которого за душой нет никаких знакомых художников. И как можно дать приз такому художнику, который нигде не учился и на которого эксперты раньше никогда не обращали внимания. Согласимся, что Brewhous Art Prize самый демократичный грант, в котором хотя бы сами эксперты не подают заявки за своих художников.

Но вернемся в Варочный Цех. На первом этаже в кинозале показывают фильм Анастасии Вепревой «Судьи», рассказывающий о том, как техника наблюдает за людьми, анализирует их слова и поступки и, если они отклоняются от машинной нормы, убивает. Фильм состоит из разговоров персонажей, увиденных «глазами» робота, с распознавателем лиц и речи, переводящим звук в титры. Несколько странно подается смерть: человек просто ни с того ни с сего заваливается на сугроб. Смерть и обморок тут не различимы (впрочем, после просмотра фильма «Чичек» Петра Жукова, преподавателя Школы Родченко, стало ясно, что обмороки вместо смерти — бич многих непрофессиональных режиссеров). Не совсем понятно, почему он победил в номинации «Эксперимент». Пояснительный текст начинается со слов «Варочный цех должен стать сценой для пост-человеческой трагедии». Из фильма не ясно, где происходит «пост-человеческая трагедия», но явно не в Варочном Цехе, где все в день открытия, пили пиво, заедали его гренками, в общем радовались жизни. 

На втором этаже разместилась развернутая экспозиция, посвященная победителю в номинации «Исследование». Ангелина Меренкова ближайшим летом отправится в Казахстан изучать традиционные казахские захоронения-склепы, мазары, и изменение их формы в советское время. Как говорит художница, первоначально они имели форму юрты и ассоциировались с «домом». В XX веке могила стала ассоциироваться с публичным местом и стала подражать формам известных советских построек от мавзолея до здания МГУ. В пояснительных текстах автор проекта ссылается на научную литературу и указывает на пробелы в изучении современных мазаров, который она намеревается восполнить. Тема, действительно, представляется интересной, поскольку у в ней соединяются темы смерти и власти, национального и интернационального, традиционного и инновационного, именно в политическом ключе. Но какова будет форма отчетности? Организаторы обещают итоговую выставку — это, безусловно, вклад в биографию художницы, но пробелы в этнографической и культурологической науке может заполнить только публикация.

Третий этаж заняли «инсталляция» и «энвайронмент». Автор скульптур «Карусель» и «Уличный орган» Елена Артёменко — самая титулованная участница выставки: номинант премии Кандинского, победитель множества конкурсов и грантов по всему миру. Но как выпускник Школы Родченко, она больше известна как видеохудожник, и те скульптуры, что она делает, она обычно использует в качестве реквизита в своих фильмах. Тот же «Уличный орган», «музыкальный» аппарат с ручкой, приводящий в движение механические ноги в сапогах, которые стучат по полу, использовался в видео «Фрик шоу» (2014). Созданная на грант «Карусель», с подвешенными на крючья силиконовыми спинами, благодаря своему тоскливо-зловещему скрежету, скорее всего, также станет частью будущего фильма.

Самая привлекательная часть выставки — «Белый свет» Лизы Артамоновой и Илины Червонной. В просторном темном зале длинными рядами лицом друг к другу расставлены стулья, как бы создавая ситуацию одновременного диалога множества людей. Над стульями, на уровне глаз «сидящих» установлены горящие узкие лампы. Это становится демонстрацией пустоты и полноты одновременно. Напоминает сюрреалистический вариант «Страшного суда» Рублева. Или постапокалиптический фильм ужасов. Совершенно справедливо сравнение со сном, которое дается в авторском тексте. 

Выставка довольно объективно показала ситуацию на российской янг-арт сцене: шедевров маловато, а деньги всё равно нужны. Смущает только, почему фильм про роботов — это эксперимент, почему скульптура, все части которой «созданы», а не «размещены», называется инсталляцией, а вместо «энвайронмента», предполагающего «взаимодействие со средой», которой нет в выставочном пространстве, показана инсталляция. Ошибка здесь, скорее всего, также характеризует молодых художников, ведь это они рассылали заявки по номинациям. Соответственно, на выходе оказалось, что фильм — это самое экспериментальное из присланного, а масштабная инсталляция (с натяжкой можем назвать ее «тотальной»)  — самая похожая на энвайронмент форма.

Надеемся, что с течением времени всё будет расти: и Brewhous Art Prize, и молодые художники.