Куратор фестиваля стрит-арта "Чилим" Евгения Козлова: в Астрахани с современным искусством ситуация достаточно сложная

Три года назад в Астрахани появился первый в истории города фестиваль стрит-арта «Чилим». За это время здесь успели поработать многие известные художники со всей России, среди которых Слава ПТРК, Стас Багс, Алексей Luka, Иван Найнти и многие другие. Результаты их работы стали неотъемлемой частью городского пространства. 

Вера Замыслова поговорила с одним из кураторов фестиваля Евгенией Козловой о том, как появилась идея влиять на изменение городской среды через современное искусство, почему был выбран формат паблик-арта и какие планы у организаторов в этом году. 

Текст: Вера Замыслова

Фото предоставлены Евгенией Козловой

Какая в Астрахани ситуация с современным искусством?

В Астрахани с современным искусством ситуация достаточно сложная. Я думаю, как и во многих городах России. Современное искусство в регионах, на мой взгляд, может развиваться несколькими путями: нужно либо привозить какие-то большие имена, создавать таким образом массовый интерес и медийный шум. Для этого должна быть выстроена определенным образом городская культурная политика. Должны быть заметные события, как, например, в Екатеринбурге, где появилась своя биеннале, но это требует денег и хорошего менеджмента. Можно медленно «мутить воду» и развивать культурное поле: организовать лекции и мастер-классы для художников и профессиональной среды, создавать интересные развлекательные события для публики, – в общем формировать вокруг себя сообщество профессионалов и любителей, которые будут что-то производить, куда-то ходить, организовывать мероприятия и участвовать в федеральных и европейских конкурсах. 

В момент запуска фестиваля «Чилим» мы поняли, что нам подходит больше третий путь. К тому же нам повезло, что все три года проведения фестиваля нас поддерживала городская администрация, поэтому всегда фестиваль был достаточно масштабным, по астраханским меркам.

Вернемся к вопросу о развитии современного искусства в Астрахани. Надо понимать, что в нашем городе почти отсутствуют выставочные площадки, галерейные пространства, образовательные институции. В Астрахани есть Картинная галерея им. П. М. Догадина, где собрана прекрасная коллекция авангардистов, но все-таки там работают больше с официально признанными художниками общероссийского и мирового значения. У нас нет частных галерей или музеев современного искусства. Если они и открываются, то из-за недостатка финансирования через год закрываются. 

На мой взгляд, музей Велимира Хлебникова – грамотно выстроенная институция, которая работает с молодыми авторами, начинающими писателями. Просто у них уклон больше в литературу, но много проектов, связанных и с искусством. Все-таки Хлебников – поэт, а не художник, поэтому музей имеет определенную специфику.

Надо отдать должное театральной сфере: ребята из театра «Периферия» делают экспериментальные постановки, побеждают со своими спектаклями на конкурсах. 

Мне кажется, современное искусство – достаточно многослойный пирог. Чтобы оно развивалось, должны быть соответствующие институции его декларирующие: музеи, галереи. Нужны образовательные площадки, где проводятся лекции, воркшопы для художников, то есть места, где можно получить интеллектуальную подпитку, дискутировать, обмениваться опытом. Также важно, чтобы была поддержка местных учреждений культуры и заинтересованность с их стороны, поскольку для организации и проведения значимых событий в сфере современного искусства нужны хорошие менеджеры, профессионалы с соответствующим образованием. И последнее – нужна тусовка, которая как раз и будет двигать всё выше перечисленное. Это прежде всего производители искусства: современные художники, архитекторы, музыканты и т.д. Нужны люди, которые ходят на выставки и затем их обсуждают, пишут статьи, разносят все это по соцсетям: журналисты, фотографы и арт-критики. Нужны грамотные кураторы, арт-менеджеры, галерейщики. Эти люди расширяют культурное поле. К сожалению, в Астрахани многие из звеньев этой цепи выпадают. Поэтому проводя фестивали мы всегда старались привозить художников извне, проводить лекции, мастер-классы с приглашенными экспертами, то есть насыщать и катализировать культурную среду.  

Иван Найнти во время фестиваля Чилим, 2018

Как появилась идея создания «Чилим-фест»?

В 2017 году я перешла работать в Фонд развития инфраструктурных проектов города Астрахани. Перед нами была поставлена задача развивать и облагораживать городское пространство. На тот момент я уже училась на факультете истории искусства в РГГУ, поэтому решила, что стоит попробовать совместить рабочую задачу и мои личные предпочтения. Тогда появилась мысль, что инструментами современного искусства можно облагораживать городскую среду. Насыщая город художественными объектами, мы преображаем депрессивные зоны, заостряем внимание на каких-то проблемах, а также просто знакомим жителей города с новым визуальным языком. 

На какой опыт вы ориентировались? 

Естественно, прежде чем проводить фестиваль мы изучали опыт наших коллег. Еще до организации фестиваля в Астрахани у нас был пробный марш- бросок: мы вдвоем с Софией [София Пропп – второй куратор фестиваля «Чилим»] помогали организовать фестиваль urban-фестиваль «Слияние» в городе Невиномысск в Ставропольском крае. Именно там мы познакомились со стрит-арт художниками, многие из которых потом приняли участие в нашем фестивале. Кроме того, я еще ездила в Нижний Новгород, где общалась с Никитой Nomerz – он проводил там первый фестиваль уличного искусства «Место». Были и другие фестивали. Конечно, я знала о «Стенограффии» в Екатеринбурге. 

Изначально мы рассматривали две модели проведения фестиваля. Первая была как раз новгородская модель, где стрит-арт вписан в контекст места: в Нижнем много исторических зданий, что роднит его с нашим городом. Сам стрит-арт там достаточно аккуратный и учитывает местную историческую специфику, где много деревянных домов. Вторая модель – екатеринбургская. Там стрит-арт более масштабный, это большие активные муралы, которые формируют сильные акценты в городской среде. В итоге нам больше подошла концепция Нижнего Новгорода, потому что центр Астрахани – исторический, это застройка XIX века и надо было это учесть. 

Никита Ходак и Александр Недоступ. Личное наблюдение, 2017

Каждый год «Чилим-фест» проходил под определенной тематикой. Что это было в первый раз?

Мы решили, что темой первого фестиваля будет история самого города. Начали с того, что собирали краеведческую информацию об отдельных местах в центре, сотрудничали с архивами, музейными научными сотрудниками. Потом всё передавали художникам, и они уже использовали этот материал в своих эскизах. В рамках первого фестиваля совместно со студентами Астраханского государственного архитектурно-строительного университета мы организовали архитектурную мастерскую и показали жителям выбранного двора, что даже со скромным бюджетом можно преобразить пространство вокруг подъезда. В итоге мы расписали 12 объектов, расположенных в центре города.

 Иван Найнти, Цирк, 2017

Примером вписанности в контекст места могут быть работы Кирилла Ведерникова и Вани Найнти. Ведерников, прежде чем сделать эскиз, запросил у нас архивные данные по тому месту, где должен был работать – там стоял разрушенный Спасо-Преображенский монастырь, от которого сейчас осталась только одна башня. У него были исторические чертежи, фотографии, описания. Получился эскиз на тему «Небесного Иерусалима», а слева изображение монастыря, каким он был до разрушения. Ваня Найнти сделал эскиз, привязанный к эстетике цирка, потому что место, где он расписывал стену раньше служило площадкой для передвижного цирка.

Кирилл Ведерников, Перекрестки времен, 2017

Какие темы были в 2018 и 2019 годах?

2018 год был привязан к декрету об уличной живописи [Декрет №1 О демократизации искусств (заборная литература и площадная живопись)» В. Маяковского, Д. Бурлюка, А. Каменского в 1918 г.], которому исполнилось на тот момент 100 лет со дня выхода. Мы отбирали художников, которые работают с авангардной тематикой и могли бы как-то отразить эту тему в своих работах, тех, кто с одной стороны работают с геометрией и абстракцией, а с другой стороны, с текстом и словом. Приезжали Алексей Luka, Владимир Абих, Витя Фрукты, Petro. 

В 2019 году мы решили работать с темой воды, потому что Астрахань – это «Волжская Венеция». Это город мостов, каналов, расположенный вдоль Волги. Для нас вода – это важная тема, и мы старались отразить это в работах. 

Алексей Лука, 2018

В официальной группе фестиваля в описании своей миссии, вы пишите про то, что через благоустройство пространств вы стремитесь повысить культурный уровень. Это можно считать вашей целью?

Да, мы изначально ставили такую цель. Есть прямая зависимость в том, в каком окружении живут люди и как они к этому окружению относятся. В качестве примера снова упомяну Ваню Найнти. После того, как он сделал работу, люди расписали клумбы в этом дворе под цвета росписи, в них появились цветы, в целом территория стала более ухоженной. И это делали не мы, мы никого не заставляли. Это – прямое последствие. И для нас это было очень показательно: это было первое доказательство того, что люди реагируют на изменение окружения. 

Обсуждение того, что рисуют художники – для нас не менее важно, чем вещественные свидетельства. Был такой случай: мы делали объект на улице в 2018 году, в одном из самых отдаленных спальных районов города. Рисовала местная художница Валентина Мирошниченко: ночью нанесли разметку на белый фон и вернулись на другой день к обеду. Часть рисунка оказалась раскрашенной детскими мелками, т.е. дети восприняли размеченный эскиз как раскраску. Для нас это стало подтверждением того, что люди видят изменения, замечают их. Я считаю, что особенно в отдаленных районах города требуются подобные «художественные вбросы», поскольку никакой культурной жизни там особенно не происходит. Когда Валентина работала на объекте, вокруг часто собирались группы людей, возникали дискуссии. Люди в центре города реагируют немного по- другому: они могут подойти, спросить, что рисуем, молча посмотреть и отойти. Иногда, как с Ведерниковым, завязывались разговоры с самим художником: но это уже зависит от художника. А вот в этом отдаленном районе нас спрашивал чуть ли не каждый прохожий: «Что вы рисуете? Зачем вы рисуете? А что это такое?». Я в какой-то момент пошла в магазин напротив купить воды, а там обсуждают наш рисунок – это была абстрактная композиция. Говорили про нефигуративность в искусстве, вспоминали «Черный квадрат», спорили, на сколько вообще такие картины целесообразно делать. Это очень показательно: люди обсуждают, они дискутируют. И для нас момент сдвига пласта сознания в горожанах – один из важных итогов работы «Чилима».

Валя Мирошниченко

Каким образом вы выбирали художников для фестиваля? Кто был в приоритете: местные художники или известные, но из других городов?

Мы никогда не проводили открытых конкурсов. Нам было важно учитывать стилистику, в которой работает художник. Мы пытались заранее понять, подходит ли нам то, что он делает или нет. Мы всегда были в большей степени ориентированы на приезжих: их уровень выше, и нам было важно привезти известных ребят, чтобы они общались с местным сообществом, привносили что-то новое, чтобы здесь развивалась местная школа стрит-арта. Поэтому в программу фестиваля мы всегда включали мастер-классы, лекции, воркшопы с приглашенными художниками, экспертами по городской среде. Я считаю получение влияния извне – важным процессом обучения: чтобы местные художники не замыкались, не варились только в собственном котле. Как я говорила выше, это расширяет культурное поле, дает толчки к развитию современного искусства. Вообще, развитие стрит-арт школы в Астрахани – было одной из нашей целей. 

Но и местных художников мы приглашали. В 2017-2018 годах художников из других городов было больше, а в 2019 году было уже равное количество и местных, и приезжих. Важно отметить, что в 2018 году в фестивале принимала участие художница Валентина Мирошниченко, которая училась в Астраханском художественном училище имени П.А. Власова. Мы с ней уже около двух лет до этого работали, она много общалась с художниками первого фестиваля и в 2018 году сама уже выступила в качестве автора работы. 

То что в 2019 году количество художников из других городов по отношению к количеству местных выровнялось, можно считать свидетельством начала построения стрит-арт школы в Астрахани?

От части. Надо понимать, что вырастить за два года новое поколение стрит-арт художников невозможно. Это слишком короткий срок, чтобы появились молодые, активные, независимые и самобытные художники. Для этого требуется больше времени. Поэтому ситуация прошлого года, по сути, стечение обстоятельств: общее количество художников, вовлеченных в проект, было уже меньшим. У нас было всего 8 человек. 

С чем это было связано?

Банально – сокращение бюджета. 

Какие вообще трудности возникали в процессе работы?

Замечу, что трудности – это нормальный процесс работы фестивалей. Если их нет, значит все идет не очень хорошо и вряд ли получится что-то действительно стоящее. Самая большая трудность – это согласование работ. Каждый эскиз проходит несколько уровней утверждения: с администрацией, с собственниками, с жителями. Положительным результатом в последнем считается не менее 70% голосов. В среднем надо было обходить около двухсот квартир каждый раз, если эскиз предназначался для жилого дома. Так же необходимо, чтобы место в итоге устраивало и самого художника. В первом фестивале один объект слетел, потому что его просто не согласовали именно жители. Автором был местный художник Александр Садовников Это должна была быть работа в арке дома на улице Михаила Аладьина – самый центр города. Раньше в этом доме располагался первый шахматный клуб в городе, и эскиз был основан именно на этой теме. Жителям это не понравилось. Они говорили, что хотят видеть либо что-то военно-патриотическое, либо что-то с изображением локальных символов города: лотос, осётр или арбуз. Мы же принципиально отходили от подобной традиционной символики в работе. 

Больше всего проблем было с абстракцией: это все еще что-то непонятное, смущающее. Базовое обучение истории искусства по-прежнему заканчивается до появления «Черного квадрата». 

Хочу отметить, что все фестивали мы проводили в сотрудничестве с администрацией города. Большие масштабы фестиваля требуют спецтехники: подъемники, вышки. В первый год к нашей идее относились немного скептически: все-таки был достаточно большой масштаб и непривычные для многих эскизы. Стрит-арт – это область современного искусства, которая в принципе очень тяжело дается для понимания публике. Особенно, если мы будем говорить про регионы и те их места, где эта область никак не развивается: где нет галерей, способных вести какую-то просветительскую работу. Это всегда что-то, с чем ты не соприкасаешься в реальной жизни, что-то сложное, непонятное.

Пример – работа Адиля Аубекерова, которая была закрашена в прошлом году серой краской коммунальными службами. Сотрудники просто не видели в этом искусства, лишь выполняли приказ. Но надо понимать, что уличные росписи живут своей жизнью. Как только художник закончил работу, она уже принадлежит городу, поэтому ее судьбу решает улица, горожане. Это реальность: стрит-арт никогда не был про что-то вечное, что будет постоянно на том месте, где оно появилось. 

Адиль Аубекеров, 2019, работа была закрашена коммунальными службами

В прошлом году вы работали не только со стрит-арт, но и с другими практиками в рамках проекта в Больших Исадах. Расскажи, что это было?

В 2019 году мы выиграли президентский грант. Появилась идея действовать не только при помощи языка стрит-арта, но больше работать с местным населением, культурой и историческим контекстом. Мы решили выбрать наиболее депрессивный объект нашего города: Большие Исады. Это исторически значимое место для Астрахани, рынок, который существует около 300 лет. Изначально это были рыбные пристани, куда торговцы свозили рыбу и затем продавали. С течением времени, всё пришло в упадок: нарушения санитарных норм, несанкционированная торговля, вездесущий мусор, проблемы с отсутствием парковочных мест. Все это очень отрицательно сказалось на этом месте. Важно, что инфраструктурно мы никак не могли повлиять на это место – мы это понимали: не могли там сделать ремонт, построить новые павильоны. Поэтому решили действовать другим путем и начать с изучения культуры, истории и повышения общественного интереса к этому месту.

Вся наша деятельность там состояла из пяти частей. Первой была так называемая «Большая уборка»: участвовали продавцы с рынка, общественные деятели, представители диаспор и даже местные дети – они в итоге собрали больше всего мусора. После уборки был организован концерт. Для многих горожан это был когнитивный диссонанс – уборка и концерт на ранке: в этом было что-то историческое.

Вторая часть – фотовыставка прямо на улице. Это тоже была работа с местным контекстом: мы провели около 40 интервью с продавцами, местными жителями, религиозными деятелями и параллельно делали их фотографии. Для нас было важно понять, что привело этих людей на рынок, как они начали здесь работу и почему. Выставка экспонировалась на мольбертах на улице, и под каждой фотографией были истории, которые нам рассказывали сами продавцы. Мы пытались подчеркнуть, что для многих продавцов торговля не является на самом деле единственным способом получения средств к существованию. Для многих из них это – определенная традиция: их родители, бабушки и дедушки работали здесь же.

Третьим событием стали организованные кулинарные мастер-классы для всех желающих, где были представлены различные кухни: Большие Исады – это концентрация различных национальностей и культур.

Четвертая часть была перформативной: в главном корпусе мы делали проект совместно с театром «Периферия», читали пьесу «Венецианский купец» Шекспира. В течение всего спектакля мы пытались акцентировать внимание на современных проблемах рынка, присутствовало много прессы, в том числе с телевидения. Это был больше социально-значимый жест, чем художественный, потому что мы старались достучаться до правительства, чтобы указать на проблемы и необходимость их решения.

Последнее, что мы сделали: ввели дизайн-код для наружных вывесок. Дело в том, что, кроме уже перечисленных мной проблем, на Больших Исадах есть еще очень удручающая ситуация с несанкционированными рекламными вывесками и баннерами, мешающая увидеть фасады домов. Большая часть домов при этом – XIX века. В Астрахани вообще нет дизайн-кода, поэтому мы использовали наработки городской архитектуры, которые пока не получили официального статуса. Для эксперимента был выбран один фасад. В итоге, мы сняли старые баннеры и растяжки со здания, открыли фасад со всеми его архитектурными деталями и повесили аккуратные новые вывески. 

Театр на Больших Исадах

Есть ли на данный момент какие-то последствия ваших действий там?

Нам было приятно увидеть, что весной этого года за Большие Исады взялись уже на уровне городской администрации: начали убирать несанкционированную торговлю, освобождать парковочные места. И я считаю, что отчасти в этом есть наша заслуга, потому что мы реализовали проект с целью привлечения максимального внимания жителей и городских властей к этому объекту. Каждое реализованное нами мероприятие на Больших Исадах освещалась во всех СМИ.

Задам последний и самый, наверное, актуальный вопрос. Что с планами на этот год?

Сложно сказать. Опыт прошлого года на Больших Исадах дал нам возможность немного сменить фокус со стрит-арта на поиск других форм современного искусства в работе с городским пространством. Нам бы хотелось делать акцент больше на историческое наследие, на внутренний туризм. Но мы остаемся именно в области культуры: наш инструмент – современное искусство. И как показывает практика и пример с Большими Исадами, оно способно влиять на город, развивать инфраструктуру, улучшать жизнь людей и давать толчок к развитию важных проектов.