Эхо блазара 4 - Владислав Слудский, Мария Музалевская, Степан Мянник, Ольга Елисеева

С 8 по 12 сентября в Музее Москвы прошла ярмарка молодого современного искусства blazar. Мне было интересно поговорить с галеристами, кураторами и независимыми художниками о том, куда движется современное искусство, как оно меняется с приходом новых поколений художников.  Это четвёртая часть, читайте третью по ссылке.

С блазаром говорил художник Михаил Ситников

Фотографии предоставлены интервьюируемыми 

Владислав Слудский — основатель платформы QAZART.COM

Владислав Слудский, фото: Андрей Лунин, Forbes

-Почему эти художники, эти работы?

QAZART.COM, это история, отличающаяся от классической галерейной модели. У нас много художников и я больше хочу рассказать про ситуацию, а не про какой-то отдельный срез. Здесь 4 молодых художника из Казахстана: Ляззат Ханим, Ambujerba, Медина Базаргали и Марат Дильман. 

Ляззат Ханим, «Soft drink», QAZART.COM

Мне было интересно подумать про поколение художников, которых не интересует идентичность. Потому, что те люди, которые известны миру с 90х-00х, которых курировал, например, Мизиано, очень сильно думали над построением каких-то новых национальных смыслов или деконструктом этих смыслов. Новые тридцатилетние люди либо совершенно не интересуются этим топиком, либо интересуются этим в пространстве пост-интернета, когда идентичность, это такая конструируемая штука и она выходит за рамки национального. 

Ляззат Ханим, «o-pen», QAZART.COM

Ляззат Ханим, мне кажутся её работы интересными потому, что это язык инстаграма, язык случайных совпадений. От её картин исходит определённая тревожность. То есть это выглядит как гиперреализм, но не история про то как я могу так «спрятать мазок» или «могу так прекрасно писать», но способ быстро заморозить кусочек бытия и потом завещать его будущему. Это то, чем занимается искусство — архивация реальности, рефлексия. Она очень классно улавливает этот мир вещей.

Ambujerba, «Венерины страсти», QAZART.COM

Ambujerba — это художник, который очень любит ситуационизм, читает Ги Дебора и сам практикует эти вещи. Мне также важно, что он единственный из молодого поколения, кто близок с Александром Бренером, они познакомились в Цюрихе; Ambujerba очень начитанный, из одной в другую в его картинах качуют образы такие как огонь, череп, либо какие-то предметы капитализма: топорик, меч и, конечно, вагины с членами. Это попытка отыскать детскую тайну, которую мы все утратили, больше про территорию неизвестного. 

Ambujerba, «Мистерианка», QAZART.COM

Мне очень нравится картина «The Great Night of Kurba», здесь  мусульманский праздник Курбан Айт — он то ли шутит, то ли задаёт серьёзные вопросы, сложно понять. Это территория провокации, юмора, он очень провокативный. Мне кажется, что Москва — это интересный для него рынок, потому, что в Казахстане найти такую живопись ещё сложновато. Это больше модная берлинская провокативная история, чем всё ещё сравнительно консервативный восток. Мне интересно посмотреть как тут отреагируют на его работы. 

Ambujerba, «The Great Night of Kurba», QAZART.COM

Медина Базаргали здесь самая молодая, она из семьи художников. Мама, папа сестра — все художники. Сейчас она в резиденциях Гаража, выиграла fellowship на год, будет жить тут — московская художница as of now. Это текемет, древняя техника плетения ковров центральной азии: Кыргызстан, Узбекистан, Казахстан. Скатанная шерсть и она добавила немножко волос строчкой кода. Она как раз интересуется идентичностью в пост-интернете, Медина небинарный художник, здесь даже есть её тег. В данном случае мы видим столкновение традиционных форм выражения с новой интернет-идентичностью, где ты можешь быть розовым слоном, мальчиком, девочкой, кем угодно. Она очень любит искусственный интеллект, нейросети, у неё некоторые произведения включают в себя работу с big data. Кроме того Медина занимается активизмом, там есть и феминистский дискурс. «Килин» по-казахски, это молодая невеста, а тут «Cyber kelin». Медина недавно вышла замуж в юном возрасте, для неё, это личная работа. Медину волнует как ритуал казахскости, архаичного и старого может функционировать в новом мире.

Медина Базаргали, «Cyber kelin», QAZART.COM 

И Марат Дильман, очень люблю этого художника. На мой взгляд, это такая живопись через камеру. Не воспринимаю его как фотографа, он создаёт очень мало вещей, порядка 10 произведений в год. 

Марат Дильман, «Без названия», QAZART.COM

Это технологии + традиции. То есть у него каждая вещь, это столкновение каких-то древних установок, парадигм или традиций и такого быстрого сдвига в постмодерн. Мне кажется пост-советскость, это интересная территория потому, что, если в Америке переход от модерна к пост-модерну был очень плавный, там мы не можем даже уловить эту подвижную границу, то в пост-советском опыте люди жили в модернизме и потом, за одну ночь с потоком информации, капитализмом, приходом свободных рынков — раз и ты в новом мире. Поэтому у меня есть мысль, что художники Казахстана, Украины, Белоруссии и России, они острее чувствуют эти общественные шифты и мне кажется он уловил как раз моменты, когда технократические утопии в которых есть супермодные роботы, даже иногда сделанные в Казахстане, декорируются орнаментом или тюбетейкой. 

-Но они на стиле! 

Марат Дильман, «Без названия», QAZART.COM

Они на стиле, да) Вообще интересно думать про нацию, про брендбилдинг, про то, что нации, это тоже бренды и ты должен с этим работать визуальным языком. Видишь, робота сделали, но не удержались, герб зафигачили на руках. Это и юмор и любовь, я не вижу в этом никакой издёвки. Это ироничное наблюдение, Марат очень вдумчивый аскетичный человек. И важно понимать, что это документалистика, он находит подобных робтов или, например, юрты, а внизу пластиковые стаканчики из под кока-коллы — какая-то роботизированная структура произвела этот стаканчик, а рядом кошма как некая органика, которая спорит или разговаривает с новым пластиковым миром. Он начинал с того, что фотографировал интернет-кабели в подъездах, а их у нас часто красят в синий цвет национального флага. Так идеология просачивается в жизнь.

Марат Дильман, «Без названия», QAZART.COM

-Ты же и сам из Казахстана, я вспомнил. Это интересная мысль, прописать в коде архаичные культуры и стереотипы. То есть, например, робот-казах или другой национальной направленности. Где-то на западе могут купить себе робота-казаха и приобщиться к его культуре). Почему они должны быть унифицированными и пустыми? Гораздо интересней узконаправленные варианты.

Стенд QAZART.COM на blazar 2021

Абсолютно! Я поэтому их рядом и повесил, у них в возрасте разница лет 15, но это общая территория пост-интернета. Они все плавают там и это не может тебя отпустить! Конечно, понятные нам всем уроки пост-модерна в том, что нельзя деконструировать всё полностью, чем мы занимались последние 100 лет — «бог мёртв, художник мёртв, дружба и любовь мертвы, весь романтизм на помойку, давайте жить другими установками» — практика показывает, что мы так не умеем. 

Ляззат Ханим, «Antidepressant», QAZART.COM

Обществу нужны вертикали, вокруг которых потом кристаллизуются структуры. Это очень азиатская вещь, я много продавал китайский авангард, например. Мне всегда на ум приходит Чао Хей, это художница, которая снималась в аниме-костюмах. Япония вообще зашла в другую вселенную смыслов с этими вещами, где ты можешь не только конструировать национальную идентичность, а можешь быть покемоном. У людей нет с этим проблем, это твой выбор.

Да, какие проблемы с этим в Казахстане — будь покемоном, какие проблемы. 

Да, такое). И вот ты спрашиваешь почему эти художники? Я их понимаю, они моего возраста, так всё удалось. 

Мария Музалевская — PENNLAB Gallery

Мария Музалевская, NY

-Мария, расскажите про вашу галерею

Галерея PENNLAB открылась в феврале 2021 года, это наш дебют участия в blazar. Также мы будем принимать участие в Cosmoscow. Мы занимаемся развитием современной фотографии в России. Продвигаем, помогаем в развитии молодым российским художникам. У нас на стенде три художника — Федор Конюхов, Дарья Назарова, Максим Романенко. 

Стенд PENNLAB Gallery, blazar 2021

Фёдор Конюхов в своем проекте исследует внедрение индустриального ландшафта в природный. 

Фёдор Конюхов, «Post-Moscow», PENNLAB Gallery

Также мы представляем Дарью Назарову с её проектом «Алое». Она изучает движение интеллигентных панков в Санкт-Петербурге. Это всё идёт из 90х. Она погрузилась в это сообщество — всё началось с открытия винтажного магазина, потом начало образовываться сообщество и, соответственно, они начали проводить свои мероприятия, каждое было посвящено какой-то тематике, например, все переодевались в принцесс. Это своеобразное наблюдение. В фотографии есть такой подход, когда ты погружаешься в сообщество, начинаешь жить этим сообществом и внедряешься настолько глубоко, что уже фиксируешь это, как неотъемлемую часть себя.

Дарья Назарова, проект «Алое», «Меджик Диско», PENNLAB Gallery 

И, наконец, Максим Романенко, тоже молодой художник, представляет свой проект «Volta». Здесь идёт некий диалог между природой и человеком, человек и природой. Изучение, как энергия перетекает из одного в другое — это такое созвучие, перекликается через формы, графические переходы.

Максим Романенко, проект «Volta», «Портрет обнаженного мужчины», PENNLAB Gallery 

-Что отличает современную фотографию? «Современное искусство» — можно так сказать про фотографию?

Да, можно так сказать. Фотография как и искусство имеет долгий путь развития до того как прийти в её сегодняшнее цифровое состояние, и современная фотография тоже имеет свои направления: где-то изучение природы человека, где-то изучение ландшафтов, где-то изучение самого себя через призму различных технических подходов.

-Что важно для вас в художниках галереи?

У нас есть кураторский совет, который занимается поиском и отбором художников. Прежде всего нам важна новизна подходов, какую технику он использует. Как он анализирует современность — это интересно рассматривать в срезе нашего времени. Также возраст, выставочная история. Интересно смотреть на творчество художника именно в прогрессе. Как он меняется, развивается, над чем работает в данный момент. С точки зрения коммерческой истории, мы смотрим с какими галереями художник работал, где был показан, потому, что нам интересно открывать такие таланты, которые ещё никто не открыл. Иметь исключительное право во взаимоотношениях с художником.

Максим Романенко, проект «Volta», «Волна», PENNLAB Gallery

-Мне кажется, это очень сложно. Я плохо разбираюсь в этом направлении искусства, но как из миллионов фотографий найти настоящие?

Здесь всегда присутствует субъективное решение, в любом случае. С точки зрения художественной ценности, важно то, как художник проанализировал то, что уже было и какую новизну внёс — это может обратить на себя внимание экспертов.

Те работы, которые мы представляем на blazar, выбирали наши кураторы. Они поставили себе задачу представить срез того, что происходит в фотографии в России сейчас. И они выбрали различные подходы к фотографии: абстракция, ландшафт, андерграунд, наблюдение, непосредственно флеш-съёмка — да, возможно этот подход уже был использован, точно был, но это субъективное решение, истины тут нет. 

-Понять невозможно?

Понять невозможно. 

-Это честный ответ. Я пытаюсь понять.

Смотрите, у меня нет художественной специализации. Я документальный фотограф и журналист. Я могу это судить с точки зрения анализа реальности. Художник, когда что-то создаёт, он рефлексирует. По сути, он не думает как это сделать, он просто это делает, там нет чётких рамок. Когда эксперт имеет правомочие судить искусство это или не искусство, талантлив ты или нет — здесь всегда есть субъективность, объективности нет. Потому, что никто эти правила не писал. Нет какого-то ряда условий, выполнив которые ты станешь художником — нет. Неформальное правило, когда твою первую работу купили, значит ты уже художник. С другой стороны, мы все художники.

Степан Мянник — Omelchenko Gallery

Степан Мянник и Ольга Елисеева у стенда Omelchenko Gallery, blazar 2021

Тут я вдохновлялся игрой «Герои меча и магии III», это культовая игра в которую я постоянно играю. Решил ей вдохновиться и изобразить некоторых персонажей. Здесь изображены один из самых слабых персонажей — Крестьянин и один из самых сильных — Ангел. Они сделаны в моей технике. Не могу сказать, что я её придумал, это придумали в 60х годах, варить ткани, одежду. Я варю уже картины. 

Степан Мянник, «Ангел», фрагмент, blazar 2021

-Тебе близка эта техника чисто визуально или ещё концептуально? Культура хиппи тебе близка?

Не сказал бы, местами, конечно. Потому, что как культурное явление, это большое событие, которое много чего поменяло, в том числе в искусстве. 

-А с кем борется Ангел? 

Ангел борется со змеем. Змей тут изображён в виде быстрого простого штриха, напоминающего змею, такой персонаж тоже присутствует в игре. Тут обыгрывается история как архангел Михаил убивает змея.

Степан Мянник, «Ангел», Omelchenko Gallery

-Ты в картине противопоставляешь ЛГБТ-символику и змею как представителю чего-то сатанинского, символу зла? Это противоположные вещи?) 

Можно сказать, что это просто радуга, не обязательно ЛГБТ. можно сказать, добро должно быть с кулаками) Просто радужная такая штука, но можно интерпретировать это по-другому — если мы говорим, что это ЛГБТ, якобы, то "Кто к нам с мечом пришёл, от меча и погибнет" =) 

Клин клином! 

-Ааа, я понял)) 

А здесь вот показан один из самых слабых персонажей, крестьянин. В игре под ним обычно пишется количество крестьян. Не знаю правильно ли говорить, что это персонажи потому, что это часть войска.

Степан Мянник, «Крестьянин», фрагмент, Omelchenko Gallery 

-У меня ощущение поразительного сопереживания этому персонажу... А почему крестьянин на каблуках?

Потому, что много грязи и надо ходить на высокой платформе.

-То есть крестьянин чистолюбивый? 

Крестьянин торжествует!) 

Степан Мянник, «Крестьянин», фрагмент, Omelchenko Gallery 

-А почему именно 146 миллионов крестьян? У тебя был какой-то инсайт? 

Тогда мне показалось, что их столько. Такая мощная армия. Не смотря на то, что слабые, число впечатляет.

-Это в принципе очень реалистично. Потому, что он боится, но не бежит. 

Да. До последнего.

Степан Мянник, «Sleeping Beauty», Omelchenko Gallery 

Ольга Елисеева — Omelchenko Gallery 

Ольга Елисеева у своей работы на blazar 2021

-Оля, расскажи про свою работу.

Смотри, тут мусульманская девушка очень свободно себя ведёт, пока, возможно, никто не видит. Это такая острая тема, то как люди разных религий могут себя вести — особенно сейчас актуальная из-за ситуации в Афганистане. Место женщины в мире. Свобода. В мусульманстве показать щиколотки, ноги, это уже всё. Как раз недавно была ситуация в Афганистане, когда талибы за это избили девочку плетью. Вообще её поза очень фривольна. Для мусульман — это нарушение важных законов.

Ольга Елисеева, «Muslim girl», Omelchenko Gallery

-Что для тебя этот мир джунглей, который присутствует во многих картинах?

Да, у меня есть серия, где человек находится наедине с природой, с самим собой — через это проходит какая-то самоидентификация. Это скорее связано с моими личными историями, ощущениям мира.

-А что можешь сказать про эту группу ребят? Что важно в этой работе. 

Это картина похожая на акварель, которую купили на ярмарке Aqua Art Miami. Важна работа с негативным и позитивным и визуальные истории — эти световые споты, которые их визуально объединяют, то, как растворяются фигуры, то, как линии продолжают друг друга или наоборот, не продолжают. А что ты сам видишь?

Ольга Елисеева, «Night trip», Omelchenko Gallery

-Я заблудился — с одной стороны они борются, с другой, какая-то сцена любви.

Вообще, да, тут определённая близость, люди переживают какое-то общее состояние вместе. Кругом хотела визуально это показать. Но я не вкладывала этот смысл. Скорее общее переживание очень близких людей. Вообще считаю, что в России на эту тему не любят говорить, что между мужчинами бывают близкие отношения. Даже когда я сказала своему брату «Ты такой чувствительный» — он жутко оскорбился. Я хотела сделать ему комплимент, сказать, что он эмпативный, а он сказал «Ты чё!? Я не чувствительный». Мужчины в нашем обществе стараются не показывать свои чувства и даже не прикасаться к друг-другу, женщины постоянно это делают. 

Ольга Елисеева, «Boys», Omelchenko Gallery

-Ты хочешь изучить или изменить что-то в этом вопросе? Ты наблюдатель или участник? 

Конечно, мне бы хотелось, чтобы многие вещи менялись, чтобы люди не боялись говорить то, что думают и чувствуют. Я не говорю даже про какие-то сексуальные вещи, просто человеческие чувства. Люди очень часто в себе их подавляют, это очень обидно.

Работы Ольги Елисеевой на стенде Omelchenko Gallery , blazar 2021

Самопознание, самоидентификация, рост через работу с самим собой, физическое нахождение с самим собой — это важно. 

-Это новая работа? 

Это всё новые работы. Например «Muslim Girl», меня очень тревожит эта тема, я постоянно об этом читаю, постоянно думаю. Меня очень волнуют права женщин, потому, что я сама являюсь женщиной. Когда начала делать эту работу, я пыталась думать как мусульманская женщина, пыталась понять её. У меня есть подруга чеченка, которая меня младше на несколько лет и у неё уже трое детей, я её много-много лет не видела и даже почти забыла как она выглядит. Она мне рассказывала, что очень счастлива в этом, ей нравится, что на неё не смотрят, что она закрыта. Что без паранджи её видят только дома и её это полностью устраивает. Я много об этом думала и пыталась понять как в нашу действительность, где очень много всего открыто вписываются традиционные уклады. Раньше, я понимаю, страны жили обособленно, куда-то приезжали европейцы, но этого было очень мало, люди жили своими традициями, культуры не мешали друг другу. 

Ольга и Мария Елисеевы, blazar 2021

-Да, когда культуры узнают друг о друге, они начинают друг на друга влиять. 

Конечно. Вот как сейчас мусульманским девушкам живётся? Я часто задумываюсь, насколько она может себе это позволить. Но тут ещё такой вызов, она смотрит в глаза, а в глаза вообще-то нельзя смотреть. Я тут, видишь, разрешила ей ещё и сидеть неприлично. 

Ольга Елисеева Х «Muslim girl» 

-Я обратил внимание, что на некоторых работах твои персонажи святые, с нимбами, почему? Религиозная тема, это часть тебя? 

Да, Религия, это неотъемлемая часть нашего менталитета.

Ольга Елисеева, «Брянск-Север», Omelchenko Gallery

Текст: Михаил Ситников, Instagram