Василий Кононов-Гредин: «Распад любых языков, - это не конец, это может быть началом нового языка»

В середине сентября в московском музее ART4 открылась выставка «Семь язв семи ангелов». Сергей Чебатков встретился с автором проекта Василием Кононовым- Грединым и поговорил о распаде и рождении языков, преемственности империй и постапокалипсисе.

Текст: Сергей Чебатков

Василий Кононов-Гредин, найденное фото №4,  пигментная печать на архивной бумаге, 2022 

Василий, в описании к вашему проекту указано, что выставка – это размышление о связях внутри языка и о возможных сценариях жизни в случае его распада. Можете пояснить, как в экспозиции вы визуализировали это утверждение?

Два года назад мы с моим братом Алексеем Кононовым (продюсером выставки, на которой мы сейчас с вами находимся) ездили на лодке по северу Кировской области для съемок видео-арта для проекта «Русская смерть». В одной из заброшенных деревень, в полуразвалившемся доме, мы обнаружили коробку с проявленными пленками. Это была большая удача, что негативы сохранились. Привезя пленки домой, мы выяснили что автором снимков был человек с дварфизмом. В виду своей физической особенности он не мог участвовать в сельскохозяйственных работах, но он нашел свое призвание в том, чтобы стать летописцем жизни односельчан. В итоге сохранилось несколько тысяч снимков, на которых были запечатлены свадьбы, похороны, застолья, бытовые сцены. Если рассматривать понятие языка широко, то у каждой местности есть свои языки: транспортный, территориальный, экономический, фольклорный. У найденной нами, постепенно уходящей в небытие деревни, в период ее расцвета был свой экономический, социальный, художественный язык, в развитие которого внёс свое слово и деревенский фотограф. Теперь эти языки, в своем большинстве, распались, жизнь на той территории не выдержала конкуренции рынка.

Василий Кононов-Гредин, ферма микрозелени, печать, 2022

В проекте мы предлагаем проследить эту ситуацию и, соединяя язык искусства с документалистикой, которую создал деревенский фотограф, увидеть, как рождается новый язык. Мы оцифровали найденные негативы, напечатали и разместили их в выставочном пространстве. Часть средств от продажи этих фотографий мы передадим в благотворительный фонд "ГАЛЧОНОК", созданный для помощи детям с органическими поражениями центральной нервной системы. Важно чтобы труд фотографа, благодаря искусству и рыночным механизмам, помог людям с ограниченными возможностями здоровья. В центре зала, где экспонируются фотографии, у нас расположена ферма, которую помогла создать фирма по выращиванию микрозелени «Салат с усами». Мы распечатали эти же фотографии в позитиве на специальной питательной среде, чтобы сквозь них росли полезные культуры: амарант, мицуна и красный щавель. По мере созревания урожая эти фотографии будут распадаться, под воздействие водорослей, мха и корней, а выросшие растения мы раздадим зрителям в пищу. Получается некая метафора распада и возрождения языка с помощью искусства. Мы хотим сказать, что распад любых языков – возможно не конец, а начало нового языка. 

Василий Кононов-Гредин, видео Машина сновидений №1, 2021

В следующем зале у вас находится работа под названием «Машина сновидений». Можете рассказать о ней?

Я пытался воспроизвести состояние между сном и бодрствованием. Ты смотришь на мелькающий пейзаж из окна автомобиля или поезда, наступают сумерки, и, внезапно происходит то, что не должно происходить, и ты понимаешь, что уже видишь сон. В этой инсталляции мы попадаем в ситуацию, в которой создается ситуация распада реальности и становления её сновидением. Так же и в третьей инсталляции продолжается тема распада и трансформации языка власти и капитала. Она про то, как каждая последующая империя впитывает язык и коды предыдущей. Вы можете увидеть здесь руку от Статуи Свободы в виде копии руки статуи колосса императора Константина, которая находится в Риме в папской коллекции. Так исторически сложилась, что после Римской империи самым значительным государством на земле становилось то, чья валюта оказывалась резервной для конкретного периода истории, а военная мощь была подкреплена тихоокеанским флотом. Сначала это была Византия, Португалия, потом Испания, затем Британия. Теперь это США. Каждая из этих империй оставляла свои памятники и коды, на осколках которых, в прямом и переносном смысле возникали другие империи и по-своему изменяли язык мировой власти. Римской империи давно не существует, но коды ее языка мы можем легко обнаружить в нашей повседневности. Например, в законодательстве, во многом несущем отголоски римского права. Но они уже считываются совершенно по-другому. Старый язык распался и его сменил новый.  В этом же зале со Статуей свободы и псевдо рукой императора Константина запущена компьютерная игра, в которой реализован такой механизм: при считывании движения зрителя за счёт датчика автоматически включается процесс майнинга криптовалюты - таким образом каждый зритель становится участником финансового рынка. Кроме того, звуком игры является народная китайская музыка, это не значит, что я уверен в том, что следующим мировым государством обязательно станет Китай. Может быть, это просто фантазия, которая так и останется фантазией.

Василий Кононов-Гредин, медь, 2022

Ваша выставка называется «Семь язв семи ангелов». Как появилось это название?

Название появилось на стадии разработки общей концепции. В проекте представлены совершенно разные произведения, которые надо было как-то связать одной фразой. Я стал думать о том, к какому фильму ближе всего подходит мой проект в целом, и у меня возникала четкая связь с «Седьмой печатью» Бергмана. Я решил почитать историю создания фильма. Кстати, одиного из моих любимых. Оказалось, что название для него Бергман выбрал, открыв Апокалипсис наугад. Он попал в Откровение Иоанна Богослова на слова «седьмая печать». Я решил поступить также и попал на фразу: "Семь язв семи ангелов". Сначала она мне показалась странной, но, чем больше я над ней размышлял, тем больше понимал, что это единственно правильное название для моей выставки. Когда-то я прочитал у Бодрийяра интересное размышление о том, что мы давно уже живем в мире постапокалипсиса. Средневековый крестьянин, мог в любой момент быть убит разбойниками или захватчиками, но обладал свободой покинуть насиженное место и словно ручеек утечь в более привлекательные края и страны. Во времена крепостного права крестьяне на Руси люди уходили в поисках свободы на Север России или в казацкие степи. Сейчас же мы укоренены своими кредитными обязательствами, квартплатами, и всей той структурой, которая создана современным обществом. И многое из того, что окружает нас сегодня, мы можем найти в Откровении, как то, чего боялись современники Иоанна Богослова. Если кто-то захочет повторить его труд сегодня, то опишет уже совершенно другой конец света. Время постапокалипсиса, если вернуться к началу нашего разговора, это как раз время тотального пересмотра и уничтожения старых языков и создание новых языковых кодов. И, я считаю, что роль искусства здесь неоценима!