Александр Раевский:"Я пытался понять «за что со мной, таким путёвым пацаном, такое приключилось»?"

Над интервью работала Елена Семенова

Изображения предоставлены Александром Раевским

В пространстве ЦТИ Фабрика в рамках программы "Фабричные мастерские" работает выставка Александра Раевскгого "Вселенная 69". В нем он исследует причины надлома советского сознания на примере жителей города Гюмри, который в 1988 году был практически полностью разрушен землетрясением. По сей день город частично лежит в руинах, сохраняя незатянувшиеся рубцы перемен. Проект представляет собой фото – видео – аудио инсталляцию с элементами интерактивного взаимодействия со зрителем. Мы поговорили с Александром Раевским о том, какой путь он прошел для того, чтобы стать художником.

Александр Раевский родился в Кишенёве в 1979 году. Живет и работает в Марбурге. Получил магистерские степени в Кишинёвском Государственном Педагогическом Университете им. Иона Крянгэ, по специальности «станковая и монументальная живопись», в Академии Публичного Управления при Президенте Республики Молдова в области экономики по специальности «публичный менеджмент», так же получил магистерскую степень в изобразительном искусстве в Бергенской Академии Искусства и Дизайна, на данный момент учится в аспирантуре в Высшей Школе Искусств, Дизайна и Архитектуры Университета Аалто. Прибегая к различным медиа, Александр исследует взаимодействие социума и политической системы. Зачастую его проекты носят характер интервенции в общественные и художественные пространства, что в свою очередь является результатом проведённых художественных исследований в области изменения современной парадигмы и потенциальной динамики её развития. В качестве организатора культурных проектов, Раевский стремится к созданию новых свободных площадок для тех художников, которые стараются развивать новые формы социальной коммуникации, выступая против институциональных и коммерческих диктатов. Его работы находятся в частных и музейных собраниях в Болгарии, Ирландии, России, Молдовы, Польши, Эстонии, Канады, Норвегии, Армении, Румынии, Германии, Словакии и Узбекистана. 

Елена Семенова: В прошлом интервью вы рассказывали, что полупарализованное состояние и невозможность общения привели вас к искусству, когда обстоятельства усилили рефлексию и вы решились на то, чтобы поменять все в своей жизни - окружение, поведение и, самое главное и сложное, - образ мышления. Расскажите поподробнее про этот переломный период! 

Александр Раевский: Так сложились обстоятельства, что напрямую со спортом это состояние не имело никакой связи. Однако косвенно оно являлось порождением внутренних процессов, которые запустились именно благодаря спорту в комбинации с моими внутренними психологическими предрасположенностями. Думаю, ни для кого не секрет что у человека, как биологического вида существует стандартный набор заложенных в него ещё до его рождения рефлексов, благодаря чему он впоследствии начинает познавать мир и как-то вступать с ним в коммуникацию. Так и в моём случае произошло - один из самых важных инстинктов постепенно начал исчезать. Речь идёт об инстинкте самосохранения, а именно об одном из самых важных его элементов – о страхе. В какой-то момент я чётко осознал, что я перестал бояться кого-либо и физической боли в том числе. Когда профессиональные навыки стирают границы между весовыми категориями, степенью натренированности потенциального оппонента, возрастными или социальными уровнями и многим другим, что наполняет смыслом потенциальную противоборствующую сторону, тебе становится безразлично с кем вступать в физический конфликт, ты знаешь как и куда необходимо нанести удар так, что бы твои оппоненты потеряли физический контроль над собой и над ситуацией между вами.

После «внеочередного заседания бойцов без правил» у меня было два открытых перелома челюсти, сильная черепно-мозговая травма и куча ещё всяких гематом в разных областях. 

После рентгена врачи порекомендовали мне не поднимать в течение года больше трёх килограмм. Для меня это был сложный приговор, я общался с миром исключительно через спорт и не обладал никакими иными навыками, кроме того как профессионально наносить физический урон людям.

Но, пожалуй, самое тяжёлое, что было сформировано этой ситуацией, это не физическая боль и даже не завершение профессиональной карьеры. Самое тяжкое было для меня то, что в тот вечер были демонтированы все мои идеалы. Меня предали близкие люди. Именно данное обстоятельство заставило меня переформатировать мои жизненные приоритеты. Я пытался понять «за что со мной, таким путёвым пацаном, такое приключилось»? Этот банальный вопрос стал для меня некой отправной точкой, и в свою очередь, лежал в основе моих дальнейших действий и порождённых ими усилий в сторону тотального демонтажа ценностной шкалы координат.

Карта безразличия

Е.С.: Как вы смогли достигнуть поставленных целей и проделать такую огромную работу над собой? 

А.Р.: Мне кажется, следует разделить «цели», разложить их по разным ящичкам.

Склонен думать, что главных своих целей я ещё не достиг. Скорее реализованы некие промежуточные этапы развития, которые хотелось бы оформить в более представительную, репрезентативно–наполненную форму.

Кажется, Сократ как-то изрёк «я не хотел бы достигнуть вершины, потому что после неё начинается спуск». 

Ежели о самом процессе упомянуть, то, безусловно, я ставил перед собой цели и задачи на досягаемой дистанции. В этом мне помогла спортивная дисциплина, в которой я существовал около 5 лет в период, который пришёлся как раз на момент моего личностного формирования. Нельзя не отдать должного тому, какое значение для меня имел «новый» мир, в который я попал. Люди в нём изъяснились на языке, который в тот момент был для меня непонятным, ценностный спектр переживаний переливался другими оттенками, там было всё другое!

Я всегда буду глубоко признателен своему первому учителю Виктору Захаровичу Кузьменко, который смог распознать во мне талант и поддержать его. 

Была проделана комплексная работа, порождённая плотной коммуникацией с чем-то абсолютно новым для меня и, конечно же, приправленная моей дикой спортивно-природной упрямостью.

Внутренний стержень, это как фундамент гарантирующий зданию стабильность и устойчивость во времена перемен. Хорошая база позволит вам возводить архитектуру вашего воображения любой конфигурации, тут уже в зависимости от вашей усидчивости, стойкости, решительности и глобального пофигизма по отношению к возникновению возможных препятствий. Есть цель, надо двигаться к ней не смотря, ни на что, это как дважды два!

Е.С.: Откуда вы черпаете энергетические ресурсы для творчества? 

А.Р.: В работе! В этом процессе можно переплавить практически абсолютно всё. 

Уверен, что не в «спецэффектах» в виде различного рода алкоголя  или наркотического тумана, думаю, примеров у каждого хватает и конец, как правило, печален для проводника этих «спецэффектов» (спекуляции на арт-рынке я не берусь рассматривать). 

Думаю, что всегда будет кто – то или что – то создающее неблагоприятный фон для достижения поставленных задач, но, тем не менее, это не означает, что движение должно остановиться под влиянием этих факторов.

Вселенная 69

Е.С.: Как развить самодисциплину и стойко переносить неудачи и творческие процессы от разработки концепции произведения до организации собственных выставок? 

А.Р.: У каждого свой рецепт как со всем этим работать. 

Я бываю дико ленивым, постоянно заставляю себя что-то делать. Именно благодаря этой внутренней борьбе и противостоянию вылезают наружу некие формы творческой реализации. В буквальном смысле слова это может быть как снежный ком на темечко, впоследствии необходимо оттесать лишние фрагменты как от теоретической структуры проекта, так и от его материального воплощения. 

Самодисциплина, разработка концепции произведения, физическая реализация проекта - иногда это всё может формироваться через поставленные цели и задачи, посредством приглашения в какой – то групповой проект. Сценарии могут отличаться, точно так же как и подходы к этим целевым установкам.

Е.С.:  Вы можете дать какие-то советы молодым современным художникам, чтобы они смогли расширить границы своего сознания? 

А.Р.: Спасибо большое вам за ваше космического размера доверие, но вынужден констатировать один факт, я никогда, никому и никаких советов не даю! Одно дело в рамках педагогических процессов делиться своими профессиональными навыками, обсуждать концепт проекта или подсказывать в каком направлении работать над пластическими навыками - например, куда штрих пустить или же как по цвету или композиции что-то видоизменить в живописи, инсталляции, видео или в каком-то другом медиа, в котором ты более менее что-то понял сам, и то не факт. 

Если рассматривать мою ситуацию, то сперва, как учил меня спорт, я с максимальной критической позиции проанализировал себя, чем занимаюсь и по сей день. За этим анализом последовала ампутация всего того, что связывало меня с прошлой жизнью - друзей, знакомых, поведение, язык общения, отношение к окружающему миру, деятельность и, конечно же, образ мышления. Я начал много читать и работать в направлении практического исследования пластического инструментария. Очень скоро меня пригласили работать в копировальную мастерскую. Воспользовавшись этой возможностью, я трудился с 9 утра до 11-12 вечера, в свой единственный выходной я сидел в библиотеке и изучал историю искусств. В таком же режиме я учился в своём первом университете. Ко всему прочему мне сказочно повезло с преподавательским составом. Например, мой хороший товарищ, коллега и учитель Ион Здерчук после того, как я показал ему одну работу, дал мне ключи от своей скульптурной мастерской и сказал «работай тут, когда пожелаешь». 

Так случилось, что в моём случае максимально загруженная рабочая интенсивность даёт положительные сдвиги.  Возможно, для кого–то будет полезным поменять страну проживания, чтобы сменить атмосферу. Другому, наоборот, моральная и финансовая поддержка родственников и друзей является определяющей составляющей. Также не стоит забывать и о локальных проблематиках, над которыми кто-то лучше всего фокусируется именно в стране своего происхождения и формирования, другой человек трансформирует свои границы через прибитые гениталии в публичном пространстве города. Это всё имеет право быть! 

Просто нужно не забывать, что каждый из нас одну и ту же информацию считывает по-разному в меру многих индивидуальных особенностей, таким образом, и конечный результат имеет непосредственную корреляцию с индивидуалистическим пониманием чего-либо.

Убеждён в том, что время «непризнанных гениев» давно ушло. Либо ты есть здесь и сейчас, либо тебя нет. Да, это может иной раз удручать и печалить, но личностные сантименты лучше утопить в потной футболке на силовой тренировке, будет хотя бы какая – то польза от этого.

Made in...

Е.С.: Почему из всех возможностей для высказывания и отражения своего видения вы выбрали именно искусство? Помимо него есть еще кинематограф, музыка, литература, в конце концов. Как вы ощутили свою предрасположенность к искусству?

А.Р.: Менялась жизнь, менялся я, соответственно менялись и приоритеты. А разве кинематограф, музыка, литература не есть искусство? Суть идентичная, творчество! 

Если говорить о моих сегодняшних предпочтениях в искусстве, то меня очень привлекает и музыка, и кинематограф и, конечно же, безумно интересна литература, просто на это всё надо время. Если появятся благоприятные условия для реализации каких – либо проектов в других областях, я с большой радостью займусь этим.

Как я понял, что это моё… Мне кажется, в моём случае всё было до безумия банально. Незадолго до переломного момента я работал в одном месте, при этом дико бездельничал. В какой – то момент устав убивать своё время, взялся перечитывать домашнюю библиотеку. На определённом отрезке, притомившись с 9 утра до 9 вечера читать книги, я решил чуток разнообразить своё времяпрепровождение. Именно тогда я и вспомнил что когда – то лучше всех рисовал в своём классе. В процессе рисования я почувствовал, что альтернативная реальность, в которую я начал погружаться оказывает на меня очень сильное впечатление, я был полностью поглощён рисованием каких – то сорванных цветочков с близлежащей клумбы. Шло время, а я всё читал и рисовал. Потом решил уйти с работы и посвятить больше времени изобразительному искусству, так я оказался в детской художественной школе.

Е.С.: Как вы пришли к тому, что у вас нет комплексов и табу? Как это благотворно влияет на творчество? Насколько отсутствие табу важно для творчества? Как художнику прийти к свободе?

А.Р.: Трезвый анализ исторических примеров говорит сам за себя: появление нового возможно исключительно под воздействием сильных внутренних и внешних факторов воздействия. Это же относится и к индивидуальной работе над собой. Когда приходит чёткое понимание необходимости демонтажа одного сегмента на другой под влиянием внешних раздражителей включаются внутренние механизмы воли. Как мне думается, творческая деятельность очень сложно формируется на фоне неблагоприятных условий. Это может зависеть от формы государственного взаимодействия с обществом и из этого вытекающих бюрократически-административных ограничений, угроза физического насилия над творческим человеком, и многое другое, что мы сегодня можем наблюдать в разных странах, суть работы этих механизмов не сильно отличается от географического расположения. 

Без свободного общества не может быть свободного творчества, при всём при том, что истинной свободы скорее всего быть не может по определению. Это, пожалуй, находится в замыленной плоскости вместе с таким же скользким, эфемерным понятием как демократия! 

Мы всегда будем проживать на конкретном геополитическом пространстве, где будут функционировать законы, придуманные не нами и зачастую не для нас, очень часто наш выбор нашим, по сути, не является, но тем не менее, создавать иллюзорность внутренней свободы для творческого человека жизненно необходимо. На мой взгляд, главное, чтобы это не нарушало индивидуальные внешние и внутренние границы других.

Другая Бухара или личное это политическое

Е.С.: Какие источники и мысли мотивируют лично вас на творчество?

А.Р.: Очень многое зависит от внешних факторов воздействия, а также от внутреннего состояния в конкретно взятый момент. Если рассматривать «источники вдохновения», то список можно перечислять достаточно долго - это может быть интересное чтиво, увиденное изображение в мутном стекле проносящегося поезда со скоростью около 200 километров в час, поиски фрагментов воспоминаний в скользких и извилистых коридорах памяти или же неожиданно возникший образ, блуждавший где–то между мозговыми полушариями на уровне подсознания. «Источниками» могут послужить абсолютно любые события и вещи, наполняющие то или иное пространственное нечто. Считаю, что компоненты, присущие одному человеку, могут не иметь ничего общего с подходом к творческой деятельности других представителей художественного сообщества. 

Это ведь здорово, что на одни и те же «препараты», каждый может реагировать по-разному. В этом, пожалуй, и может заключаться суть творческой рефлексии на те процессы, которые формируют современную парадигму, хотя я всего лишь человек, которому свойственно ошибаться.